Александр Шубин: Ритмы истории

В краткой работе мы не сможем подробно остановиться на нюансах этого развития, но в качестве примера укажем хронологические рамки послевоенных периодов еще в двух европейских странах «на выбор». Италия: «период Трумэна» — 1944–1953 гг., «застой» (повторим, что «застой» весьма динамичен экономически) — 1953–1960 гг., «перестройка» — 1960–1971 гг. Германия, соответственно, 1945–1949, 1949–1966, 1966–1968. [7] Периодизация в соответствии с описанными выше чертами периодов составлена, в частности, по: Кремер И. С. «ФРГ: этапы „восточной политики”», М., 1986; Брандт В. «Воспоминания», М., 1991; Советская историческая энциклопедия, Т.14. М., 1973. С. 1006–1022; Там же Т.6. М., 1965. С. 644–653, 658; Италия. М., 1973; Холодковский К. Г. «Италия. Массы и политика», М., 1989. Такие же ряды дат можно привести по любой европейской стране, кроме «отстающей» Албании. Каждая страна проходит эти периоды в своей форме. Так, США, СССР и Италия прошли «перестройку» в более тяжелой форме, чем Великобритания и Франция (хотя по «яркости» событий французы опередили всех). Но для всех развитых стран кризис индустриально-этакратического общества имел далеко идущие последствия — он положил начало более или менее болезненному вызреванию новых, постиндустриальных отношений. Несмотря на все различия в социальных процессах разных стран, проходящих определенный период, мы можем найти один и тот же набор черт, о котором речь пойдет ниже. Это уже не просто аналогии.

Не всегда период протекал в своей «классической форме». Не всегда он соответствует правлению одного правителя (мы уже видели это на примере Андропова-Горбачева-Ельцина и Кеннеди-Джонсона. Примером этого может быть Франция. «Хрущевский» период (начался в 1944 г.) в условиях неустойчивой социально-политической системы не давал ни одному из политиков долго удерживаться на вершине власти. Только после прихода к рулю государства генерала де Голля в 1958 г. Франция вошла в период равновесия, что не исключало острых конфликтов на периферии государства (в Алжире). Де Голль этого времени напоминает скорее Эйзенхауэра, чем Брежнева (хотя и генсек в первые годы своего правления был вполне импозантен), но трудно спорить с тем, что период 1958–1962 гг. характеризовался самым авторитарным правлением во французской истории второй половины ХХ в. Свои экстраординарные полномочия де Голль использовал для прекращения колониальной войны, которую прежде поддерживал. Однако это привело к нарушению равновесия, так как распад колониальной империи вызвал у былых голлистов те же чувства, что распад СССР — у идейных коммунистов. Социально-психологический шок, который испытала часть французов, поразительно напоминает ситуацию 1990–1992 г. на просторах СССР. Но если в нашей стране кризис социальной и имперской систем совпали, то во Франции они разошлись во времени. Де Голль сначала осуществил перестройку отношений со странами, входившими в империю (и при этом чуть не был убит правыми радикалами, выражавшими интересы тех, кто пострадал от победы националистов в новых республиках), а уже потом занялся модернизацией французского общества. Этот процесс увенчался в 1968 г. серьезным социально-политическим кризисом, напоминающим российские события 1989–1991 гг., спрессованные в два месяца.

Де Голль продемонстрировал своевременный и эффективный переход от «застоя» к «перестройке» без смены правителя. Дело, собственно, не в самом правителе, а в тех процессах, которые при нем происходят. Если он сможет удачно подстраиваться под веления времени, то и править станет всю жизнь. Кстати, де Голлю это не удалось — к концу своего правления генерал стал изрядно раздражать французов и вынужден был уйти в отставку после поражения на референдуме 1969 г. [8] См. например: Черкасов П. П. «Агония империи», М., 1979; Молчанов Н. Н. «Генерал де Голль», М., 1972.

Регулярная повторяемость периодов в прошлом дает нам возможность заглянуть в будущее, посмотрев на историю стран, ушедших в развитии дальше нас. После американской «перестройки» наступил период правления Р. Никсона, характеризующийся усилением авторитаризма и относительной экономической стабильностью. Но на этот раз система была не так устойчива, как в период Эйзенхауэра. Как только задача социально-экономической стабилизации была выполнена, против руководителей исполнительной власти начинается настоящая травля, которая стоила карьеры президенту и вице-президенту США, а в аналогичных условиях — и президенту ФРГ в 1969 г. (президент Франции на этом этапе умер сам, и его память оставили в покое). Восточноевропейские режимы этого типа были прочнее, так как за ними стояла поддержка «Большого брата». Но как только она ослабла — в 1989 г. рухнули и они.