Н. Новиков - Операции флота против берега на Черном море в 1914-1917 годах

Имеющиеся материалы дают определенное объяснение отказу от повторения операции. Мы уже указывали, что миноносцам 1-й смены охраны было по плану разрешено, в случае неудачи уничтожения парохода с воздуха, перед возвращением в Севастополь атаковать его в гавани. Когда по выяснении неудачи налета означенные миноносцы были направлены начальником группы к Зунгулдаку для выполнения операции, командование экстренным радио, адресованным, помимо начальника группы, начальнику дивизиона миноносцев, приказало миноносцам возвращаться в Севастополь.

Этот факт еще раз подчеркивает, что фактическое управление операцией принадлежало самому командованию, а не начальнику маневренной группы, хотя бы и составителю плана операции, утвержденного тем же командованием [55].

Таким образом, ясно, что начальник маневренной группы уже всем ходом событий был приведен к уверенности, что ему не принадлежит право решать вопрос о повторении операции налета.

В своем донесении, в рубрике «замечания и выводы», подробно останавливаясь на разборе действий кораблей поддержки, начальник маневренной группы лишь вскользь упоминает, что «гидросамолеты не точно выполнили свою задачу», и ни словом не касается вопроса об обстоятельствах, приведших операцию к неудаче. Между тем, ряд данных определенно говорит, что для выполнения операции прежде всего требовалось разделить ее выполнение на две части: подготовительную, связанную с выяснением размера противовоздушной обороны противника и с уничтожением ее средствами кораблей и гидроавиации, и уничтожение после этого путем воздушной бомбардировки пароходов, сооружений и других наиболее важных объектов. Отсюда вытекало, что для выполнения замысла в целом требовался не один случайный налет, а два или несколько подготовленных и организованных ударов с воздуха при содействии частей флота, во всяком случае большем, чем могли оказать два охранных миноносца, временно снятых с блокады, на обязанности которых лежала как охрана двух авиатранспортов, стоящих с застопоренными машинами в 15 милях от берега, так и помощь 14 самолетам, из которых часть была вынуждена сесть на воду непосредственно под берегом и могла требовать отбуксирования, быть может, даже из-под огня батарей.

Переходя к вопросу об организации блокады, необходимо отметить, что как средство прекращения морского подвоза блокада являлась наиболее действительным из применяемых способов. Большое число уничтоженных паровых транспортов и сотни фелюг за все время блокады должны были свести транспортные средства турок к ничтожному количеству. Однако, пользуясь каждым ослаблением блокадной деятельности русских миноносцев, турки принимали все меры для вывоза топлива из района. Вырабатывались способы движения ночью, поощрительные меры для усиления частного каботажного транспорта и пр. Отдаленность базы и связанная с ней незначительность времени пребывания русских миноносцев и подводных лодок в море из-за малых запасов топлива, наконец, недостаточность сил и отвлечение их для других операций — все это создавало перерывы в блокадной службе. Блокада поглощала массу сил флота, надрывала механизмы миноносцев [56]и издергивала личный состав. Но требования союзников и ставки «усилить активность» борьбы с угольным снабжением довлели над командованием, и оно упорно продолжало применять прежние методы.

Что командование считало их вполне достаточными и достигающими цели, видно из письма адмирала Эбергарда начальнику Морского генерального штаба от 13 октября 1915 г., то есть через год после начала войны. В этом письме, вызванном повторными требованиями союзников прекратить свободный подвоз угля в Константинополь, он пишет: «Деятельность Черноморского флота в преследовании подвоза угля в Босфор наглядно доказывается числом потопленных нами пароходов, достигнувшим к сентябрю 58, не считая того огромного истребления парусного турецкого каботажа, который отчасти перевозил уголь. Возобновление жалоб на Черноморский флот, допускающий якобы свободное движение угольных транспортов из Босфора к Угольному району, я отношу к тому настроению, которое вызвано в наших союзниках несбыточностью их расчетов на скорое осуществление Дарданелльской операции и встреченными там затруднениями».

Действительно, размер уничтоженного тоннажа был огромен, и это наносило туркам громадный ущерб, но и после приведенной выше даты флот продолжал нести блокадную службу, так как турки находили новые пароходы и сотни фелюг, пускаясь на всевозможные ухищрения. Блокада так же не решала вопроса, как и бомбардировки. Больше того, можно было предвидеть, что блокадная служба будет протекать далеко не в тех благоприятных условиях, как до сего времени. На одном из захваченных пароходов среди документов было найдено уведомление от немецкого командования командиру Зунгулдакского порта, что в ближайшем времени «провоз угля улучшится, так как в Угольный район будут присланы срочно готовящиеся новые подводные лодки».