Сирил Альдред - Египтяне. Великие строители пирамид

Это беззаконие явилось одним из многочисленных признаков упадка, но все же гробницы фараонов все еще могут представить богатый материал для исследований. На архитектурном плане гробницы Рамсеса VI, который нашли в виде рисунка на папирусе, показано, что его собирались снабдить полным набором мебели, включая пять позолоченных сосудов вокруг огромного гранитного саркофага. Еще один отличный саркофаг из гранита, сделанный для того же фараона, и другой, принадлежащий его отцу, Рамсесу III, подтверждают силу традиции, позволявшую правителю распоряжаться огромными ресурсам даже в период видимого упадка.

Под властью воинственных фараонов начала Восемнадцатой династии египтяне неожиданно ощутили вкус к сражениям. Появились профессиональные солдаты, в отличие от насильственно забранных в армию крестьян.

Азиатские кампании принесли в долину Нила много экзотических новинок: странных людей, моды, ханаанские слова и выражения, чужие культы (например, поклонение Ваалу и Астарте). Тутмос III ввез из Сирии растения и животных для украшения созданных в Фивах ботанических садов. Все это расширяло горизонты египтян и внушало оптимизм. Но неизменные победы военной машины Аменхотепа III взрастили в сердцах людей привычку к легкому успеху, плохо помогавшую справиться с бедами второй половины этого периода. Египтяне предпочитали дать возможность сделать военную карьеру амбициозным чужеземцам, и вскоре армией по большей части командовали наемники — нубийцы, суданцы, ханаанниты, сардинцы, ливийцы и другие. Азиаты занимали в государстве высокие посты: в конце Двадцатой династии один из них фактически правил страной. Коренные жители больше склонялись к профессиям жрецов и писцов; довольствовались тем, что занимали или создавали удобные бюрократические должности, которые могли передать своим сыновьям.

Недостаток предприимчивости — один из симптомов постепенного окостенения египетского общества, возник консервативный взгляд на жизнь, который полностью завладел мыслями жителей. Постепенно создались касты профессиональных солдат, жрецов и чиновников, объединенные бюрократической системой. Перемена лучше всего проявилась в украшении гробниц, где веселые сцены повседневной жизни заменили темы погребальной мифологии. Тем не менее, позднее люди начали возвращаться к прежней практике до тех пор, пока даже в самых богатых склепах не остался только саркофаг (или несколько саркофагов), расписанный нескольким религиозными сценами и текстами. В последующие периоды существования Египта фараонов это стало обычным. Кроме того, там могла находиться копия Книги мертвых и набор амулетов или фигурок слуг, поскольку акцент теперь ставился на магии.

Вести из Фив последних лет Двадцатой династии повествуют об истории общего упадка. По-видимому, живший в Пер-Рамсес фараон редко навещал свою южную столицу, и правление Фивами перешло к небесному владыке Амону-Pa, передававшему свои эдикты посредством жрецов, во главе которых стоял верховный жрец. Что касается положения дел в Западной Азии, то побережье Палестины твердо держали в своих руках филистимляне, которым обеспечивала превосходство оружия монополия на железо. Морское господство перешло к ханаанитам из Финикии. Количество незанятых профессиональных солдат из наемников усиливало общую ситуацию беззакония. Когда к этому добавился голод, вызванный низким разливом Нила, нет ничего удивительного в том, что чиновники пеклись о своих собственных интересах, забывая о честности, а впавший в отчаяние народ поднимал жестокие восстания. Но самым важным фактором распада был крах веры в фараона как в божество, правящее людьми. Гробницы правителей в Фивах с их сказочными сокровищами всегда соблазняли безрассудных людей решиться на воровство. Теперь оказалось, что их грабили систематически (возможно, с ведома чиновников), поэтому из тридцати гробниц фараонов только одна, принадлежавшая Тутанхамону, осталась почти нетронутой. Египтяне, такие кипучие и оптимистичные в начале правления Восемнадцатой династии, лишились энергии. Почтение к фараонам еще сохранялось (больше по привычке, нежели в качестве символа веры), но монархия превратилась в военную диктатуру, стабильность которой зависела от наемников, а последующие ливийские, кушитские, персидские, греческие и римские династии держались у власти лишь до тех пор, пока могли защищать ее силой оружия от других воинственных претендентов.