Валентина Скляренко - Чингисхан

Введение письменности позволило закрепить монгольское обычное право. Свод монгольских законов, созданный Чингисханом, получил название Великой Ясы. Он делился на два крупных раздела:

– Билик – сборник изречений самого Чингисхана. Он содержал в себе мысли, наставления и решения законодателя, как общетеоретического характера, так и высказанные им по поводу отдельных конкретных случаев;

– Яса – свод гражданских и военных законов с установлением соответствующих за неисполнение.

Яса была для потомков Чингисхана нерушимым законом, от которого ни в чем не отступали. Приемный брат императора Шиги-Кутуку был назначен главным судьей. Чингисхан лично дал ему такое наставление: «Теперь, когда я только что утвердил за собою все народы, будь ты моими ушами и очами. Никто да не противится тому, что ты скажешь. Тебе поручаю судить и карать по делам воровства и обманов: кто заслуживает смерть, того казни смертью; кто заслуживает наказание, с того взыскивай; дела по разделу имения у народа ты решай; решенные дела записывай на черные дщицы, дабы после другие не изменяли».

Обнародование Великой Ясы имело огромное значение для установления в государстве твердого правопорядка. Оно оказало благотворное влияние на права кочевых племен и на развитие законодательства в последующие царствования. Яса Чингисхана долго служила монголам основным кодексом права, влияя на все стороны их жизни. Прописанные в ней законы он вводил и на покоренных им территориях.

Мудрым и дальновидным государственным политиком проявил себя Чингисхан и в вопросах религии. Сам император и его соратники по управлению государством были людьми религиозными. Однако официального вероисповедования объявлено не было. Известно, что Чингисхан не повиновался никакой вере и не следовал никакому вероисповеданию, уклоняясь «от предпочтения одной религии другой и от превозношения одних над другими». А вот ученых и отшельников всех толков почитал и любил, считая их посредниками перед Богом. Подданные императора принадлежали к различным религиям. Среди них были буддисты, мусульмане, христиане (несториане) и шаманисты. Первая статья Ясы гласила: «Творца неба и земли, единого подателя богатства и бедности, жизни и смерти по Его воле, обладающего всемогуществом во всех делах». Для Чингисхана с точки зрения государственности было важно, чтобы его верноподданные так или иначе живо ощущали бы свою подчиненность Высшему Существу. Они должны были быть религиозны независимо от исповедуемой ими религии. Император не желал вносить в их среду элементов религиозного раздора. Таким образом, империи монгольских кочевников образовывали общий котел, в котором не просто растворялись разные государства, но и «варились» элементы разных культур, смешивался опыт христианской, буддийской, конфуцианской и исламской цивилизаций. Мировые религии широко распространялись в мобильной кочевой среде и сосуществовали с традиционными верованиями монголов. Это было мудрое решение Великого правителя, до которого цивилизованная Европа дошла лишь в XVIII веке, проповедуя широкую веротерпимость.

Великого хана привлекали и вопросы общей культуры и гражданского управления. Этому способствовало его знакомство со знаменитым философом, поэтом и астрологом того времени Елюй Чуцаем. Философ был взят в плен в 1215 году при осаде Чжунду. Он был потомком дома киданей, царствовавшего в Северном Китае до цзиньской династии. Елюй стал главным советником императора по многим вопросам. Тот очень высоко ценил его за знания и выдающийся ум и всегда держал в своей ставке. Однажды философ высказал Великому завоевателю откровенную и важную мысль: «На коне можно завоевать мир, но править с коня нельзя». Император не обиделся на эти слова, а сделал выводы. В дальнейшем знаменитый философ принял активное участие в государственных делах империи. Он организовал административную и финансовую системы государства и сумел даже провести некоторые военные реформы. По образцу китайской армии монголы взяли на вооружение машины для осады крепостей и городов. Философ занимался также созданием государственного архива Монгольской империи.

Принято считать, что беседы с Елюй Чуцаем действовали благоприятно на необузданный нрав прирожденного кочевника. Даже после смерти Чингисхана философ продолжал служить при дворе наследников хана. Чингисхан никогда не чуждался отношений с выдающимися иностранцами. Нередко он сам искал встречи с ними и с удовольствием вел долгие беседы. Известно, что тюрки Масхут и Махмуд Ялавачи просветили его относительно смысла городской цивилизации, а китайский монах-философ