Любовь Миронихина - Сергий Радонежский

Епифаний рассказывает только о нескольких случаях чудесных исцелений. На самом деле их было много. Преподобный запрещал разглашать их, и больные не смели его ослушаться. Но истории о чудесах все равно просачивались сквозь монастырские стены: келейник преподобного по большому секрету рассказывал их братиям, братия с гордостью повторяли мирянам, миряне разносили по всему свету. И вот уже новые потоки страждущих устремлялись в обитель, не боясь дальних расстояний и плохих дорог. Потому что люди очень любят чудеса, и даже самые грешные преклоняются перед святостью.

Как-то в ближнем селе заболел один из жителей странною болезнью. Три недели он не мог ни спать, ни есть, ни пить и угасал в страшных мучениях. Родственники решили отнести несчастного к радонежскому игумену. «Святого старца любит Бог и ради него творит большие чудеса, может быть, и над нами смилуется», — говорили они.

Принесли и положили больного прямо к ногам Сергия. Преподобный помолился, окропил его святой водой, и в ту же минуту тот погрузился в глубокий, долгий сон. А когда проснулся, преподобный сам накормил его. И вскоре больной отправился из обители домой на своих ногах, совершенно окрепший и бодрый.

Одного богатого боярина привезли к Сергию издалека, с берегов Волги. Боярин был одержим бесом, бился, вопил, кусался и даже железные цепи разрывал, когда его пытались усмирить. Слава преподобного достигла и тех дальних краев. И родные решили везти бесноватого к человеку Божьему, святому старцу, потому что все лекари были бессильны помочь.

Везли боярина насильно, с превеликими трудностями. Он как будто боялся встретиться со старцем и кричал: «Не хочу, не хочу туда, верните меня обратно!» И уже у ворот обители разбил цепи и так взревел, что иноки, молящиеся в церкви, услышали его вопли.

Сергий приказал ударить в било и отслужить молебен за больного. Пока шла служба, бесноватый понемногу успокаивался. Его даже смогли подвести к церкви. Преподобный вышел к нему с крестом, осенил его и окропил святою водою.

При виде креста беснующийся вдруг с диким воплем отскочил от Сергия и бросился в большую лужу, оставшуюся после проливного дождя. «Горю, горю, спасите меня!» — молил несчастный.

И с этого дня он стал поправляться. Когда его омраченный рассудок просветлел, боярин рассказал о своих мучениях:

— Преподобный осенил меня крестом, и тут я увидел пламень, исходивший от креста и охвативший меня всего. Вот я и бросился в воду, чтобы не сгореть.

Некоторое время боярин прожил в обители, а потом совершенно исцеленным, кротким и разумным вернулся домой.

Еще более поразительным чудом было исцеление или даже воскрешение из мертвых маленького ребенка. Как-то один человек, безгранично веривший в Сергия, принес в обитель своего больного сына. Всю дорогу молился: только бы донести отрока живым, а там Божий человек его обязательно исцелит. Но пока он рассказывал преподобному о своем горе, пока Сергий готовился к молитве, мальчик умер. Отец его обезумел от горя, рыдал, корил себя за то, что пустился с больным в такой дальний путь, лучше бы дал ему спокойно умереть дома. И пока несчастный отец убивался над телом сына, сердце преподобного скорбело. Он не мог без боли видеть страдания людей. И чувствовал себя виноватым, потому что человек, пришедший к нему за утешением, впал в еще большую скорбь.

И когда отец вышел приготовить гробик ребенку, Сергий опустился на колени и начал горячо молиться. И молитва его была услышана: ребенок ожил, душа к нему возвратилась, он открыл глаза.

Когда вернулся отец с гробиком для сына, Сергий встретил его на пороге словами:

— Ты обманулся, видишь, отрок вовсе не умирал, он жив!

Изумленный родитель не верил своим глазам. Но, убедившись, что сын его ожил и лопочет, пал к ногам Сергия, целовал его руки, благодарил за чудесное воскрешение. При этом присутствовал келейник, который тоже был уверен, что отрок умер.

— Вы не знаете, что говорите! — вразумлял их преподобный. — Никто не может ожить до общего Воскресения. Отрок просто обмер на морозе, а у меня в келье согрелся и отошел.

Но человек упорно повторял:

— Он твоими молитвами ожил, старче!

И тогда Сергий строго запретил ему так говорить, пригрозив, что мальчику может стать хуже от его болтливости. Тот, испугавшись, обещал молчать. Епифаний с пониманием описал терзания счастливого отца: «Молчать он не мог, а разглашать не смел».

Скорее всего, келейнику обязаны мы тем, что эта история дошла до наших дней.