Татьяна Дубровина - Заратустра

Любопытно, что это пророчество на протяжении веков трактовали по-разному. Каждое новое поколение считало, что именно их бедствия и именно их враги описаны Заратустрой.

И воинов Александра Македонского считали полчищем дэвов, и византийцев. А имя дэва Килизиякха даже отождествляли… с Екклезиастом, хотя автор «философских» библейских откровений никогда не собирал воинов для похода. Воины Македонского были подпоясаны кожаными ремнями, а знамена Великой французской революции, тоже весьма кровавой, были именно алыми. И все же мы осмеливаемся настаивать на дате 1917-й.

Что касается Александра, то далее в пророчестве о нем говорится прямо: истекут дни безнаказанного Зла… и проклятого Искандара. Именно Искандаром звали Македонского зороастрийцы, и не было смысла шифровать его имя.

К тому же дэв Айшма (Буйство, Ярость) в Авесте изначально выступает как дэв разнузданности и греховного своеволия. И в пророчестве этими именно качествами будут обладать его приспешники.

И явятся они из «страны, где некогда правил Сайрима, сын Траэтаоны». О какой же стране идет речь? Где следовало ожидать нашествия «дэвов с алыми знаменами»? Не ошиблись ли мы, полагая, что речь идет о нашей земле?

О нет… Ведь завистливый и злобный Сайрима вместе со своим братом Туром убили третьего брата — кроткого Арью, любимого сына Траэтаона. Того самого Арью, от которого пошли арийские народы и который лишь двенадцать лет успел поцарствовать в Арьяна Вэдже (на территории нашей страны?).

По более поздней традиции после раздела царства Сайриме выпало править на западе, и именно оттуда, с запада, пришло к нам учение Маркса, которому следовали «айшмовские дэвы».

Да и теперь уже, после исполнения пророчества, эти уточнения кажутся лишними. В справедливости слов Заратустры мы имели несчастье убедиться воочию.

Итак, Заратустре было сорок два года, когда пришел конец его бедствиям. Он стал главным царским советником, ему воздавали почести, его награждали и любили.

Но для него было главным совсем другое: его учение об Ахура Мазде, его светлая маздаяснийская вера превращались из убеждений гонимого, отверженного одиночки в государственную религию Дрангианы.

Эта древнеиранская область расположена в бассейне озера Хамун и низовьях реки Гильменд, на пограничных территориях современных Ирана и Афганистана. То есть можно считать установленным, что официальный зороастризм начал распространяться именно оттуда. Напомним, однако, что для пророка эта страна была чужбиной. Он пришел сюда издалека и здесь наконец обрел благополучие и покой.

Виштаспа собрал целый штат самых искусных писцов и повелел записывать все слова Заратустры золотом на воловьих шкурах, а законченные рукописи помещать в сокровищницу как самое дорогое, что он имел.

Всего таких шкур, по преданию, было двенадцать тысяч — по аналогии с зороастрийским летосчислением. Это и было первой, полной записью Авесты.

Легенда гласит также, что великий пророк и поэт сочинил два миллиона стихов. Человеческий рассудок отказывается поверить в такое. Но ведь Заратустре «надиктовывал» сам Бог, а божественное вдохновение учету не поддается, рациональным объяснениям тоже. Так что все может быть…

К несчастью, из-за варварского уничтожения Александром Македонским сей уникальной библиотеки, состоявшей из одной гигантской фундаментальной книги, проверить эти сведения невозможно. Что ж, пусть они остаются красивой легендой…

Зато до наших дней сохранилась идиома: «это надо записать золотыми буквами», применяемая к самым ценным мыслям…

Как сообщается в «Денкарте», к Заратустре в этот период его жизни приходили советоваться не только по духовным вопросам. Он слыл величайшим знатоком в вопросах медицины, движения небесных светил и планет, лучших способах вести хозяйство, географии…

Да и немудрено, ведь он столько странствовал по свету, повсюду черпая знания. Он своими глазами видел те реки, долины и горы, о каких оседлые иранцы только слышали от путешественников. А его чудесное исцеление на глазах у Виштаспы, возможно, эпизод не вымышленный, а описание неких реальных навыков, сходных с опытом индийской йоги или аналогичных школ…

До нас дошли и подробности личной жизни Заратустры. Авеста рассказывает, что еще в юности, до ухода из отчего дома, он, послушный настояниям отца, собирался жениться. Родители тогда подыскивали ему невест, но он отвергал девушек одну за другой, так как они отворачивали от него лицо, а он желал поглядеть в глаза своей нареченной. И брак тогда не состоялся — юноша ушел странствовать.