Игорь Данилевский - Русские земли глазами современников и потомков (XII-XIVвв.). Курс лекций

Чтобы разобраться в этих вопросах, обратимся сначала к истории приведенных летописных текстов.

Итак, приведенные выше рассказы о событиях, произошедших на Калке в 1223 г., самые ранние. При этом каждая из летописей содержит значительное количество оригинальной, независимой друг от друга информации. Вместе с тем часть информации кочует из рассказа в рассказ. Все совпадения и разночтения этих текстов должны получить текстологическое объяснение. Без такого анализа использование информации источников волей-неволей сведется к произвольному заимствованию того или иного сообщения (либо его части, какой-нибудь детали описания), необходимого для подтверждения концепции того или иного исследователя (или, напротив, для опровержения построений оппонента). К сожалению, пренебрежение к подобным текстологическим обоснованиям, а иногда и прямое улучшение источников путем реконструкции их первоначального вида (если реальный текст историку непонятен либо не соответствует его представлениям о том, как это должно было быть на самом деле) не является исключением в практике работы даже вполне авторитетных исследователей (см. Приложение 2: «Источниковедческие уроки Петра Бориславовича»).

История текстов Повести о битве на Калке теснейшим образом связана с литературной судьбой содержащих это произведение летописных памятников.

По мнению большинства исследователей, повесть, читающаяся в составе Лаврентьевской летописи, имеет ростовское происхождение. Так, по мнению А. В. Эммаусского,

«изучаемая статья Лавр. [167] здесь и далее Лаврвентьевская летопись была составлена первоначально в Ростове под живым непосредственным впечатлением от событий 1223 г.» [168] Эммаусский А.В. Летописные известия о первом нашествии монголо-татар на Восточную Европу. С. 66. .

Более осторожны в оценках Д. С. Лихачев, М. Б. Свердлов и другие исследователи, полагающие, что летописная статья

«…представляет собой ростовскую обработку первоначального южнорусского известия» [169] Лихачев Д. С. Летописные известия об Александре Поповиче. С. 18–20; Свердлов М.Б. К вопросу о летописных источниках Повести о битве на Калке. С. 141; Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 1. С. 346–347 .

Близкую точку зрения высказывал и М. Д. Приселков, развивавший наблюдения А. А. Шахматова. В целом, его выводы свелись к следующему:

«…Лаврентьевская летопись на пространстве от 1193 г. и до 1239 г. едва ли не труднейшая для анализа часть этой летописи… Начиная с 1206 г… идет ряд летописных записей, связанных с личностью и судьбой Константина Всеволодовича… а после его смерти в 1218 г. продолжающихся как летописание его сыновей… <���…> Этот Константинов Летописец, потом становящийся Летописцем ростовским, идет в составе известий этой части Лаврентьевской летописи как непрерывная и сильнейшая струя. <���…> После смерти Константина этот Летописец имеет продолжение как Летописец ростовских князей, сыновей Константина, хотя и ведется при епископской кафедре города Ростова.

Другая струя в материале текста Лаврентьевской летописи от 1206 до 1239 г. должна быть отнесена к великокняжескому владимирскому своду Юрия Всеволодовича. Она отчетливо выступает для нас сразу же после описания смерти Всеволода (под 1212 г.), тянется до описания смерти Юрия Всеволодовича в 1237 г. и оканчивается некрологом Юрию, помещаемым теперь под 1239 г. и связываемым с описанием перенесения тела Юрия из Ростова во Владимир. К сожалению, этот великокняжеский владимирский Летописец князя Юрия использован для материала текста Лаврентьевской летописи 12061239 гг. далеко не с той полнотой, как Ростовский летописец Константина и его сыновей, а с явными сокращениями изложения, в виде выборок, всегда уступая в случаях столкновения в руках сводчика двух версий в описании одного и того же события версии этого великокняжеского юрьева Летописца и версии Летописца ростовского Константина последней версии. Причем в 1228 г. во Владимире при составлении великокняжеского свода был привлечен Летописец Переяславля Русского» [170] Приселков М.Д. История русского летописания XI–XV вв. СПб., 1996. С. 136–139. .

Итак, судя по всему, рассказ о событиях 1223 г., сохранившийся в Лаврентьевской летописи, был создан в Переяславле Русском между 1223 и 1228 гг., откуда в составе переяславского Летописца попал во Владимирскую великокняжескую летопись 1228 г., а уже оттуда в руки составителя ростовской летописи. Последний переработал текст повести, включив в нее рассказ о действиях своего князя Василька Константиновича, реально в битве не участвовавшего.