Андрей Андреев - Русские студенты в немецких университетах XVIII — первой половины XIX века

Из Петербурга они выехали 10 июня, а в Лейденский университет поступили 1 августа (н. ст.) 1766 г. Перед слушанием богословия студенты должны были пройти несколько курсов философского факультета, в том числе греческий язык (у профессора Л. К. Валькенаера), математику и астрономию (у профессора ван дер Випперсе), философию (у профессора Ж. Н. Алламана). Богословие русским студентам читал профессор Г. Шультен. В декабре 1771 г. Слевецкий и Наумов вернулись в Россию, где получили назначения учителями в духовные семинарии, а оставшиеся студенты по их просьбам продолжали обучение. Багрянский и Антонский вернулись в Россию из Лейдена только в 1775 г. К этому моменту проект создания богословского факультета был уже оставлен и вместо этого проведена реформа Московской академии (получившей именно тогда название Славяно-греко-латинской), план преподавания в которой был значительно расширен по примеру немецких университетов. Возвращающиеся из Европы студенты богословия, обладая нужными познаниями, могли приступить к преподаванию новых предметов в Академии и семинариях. В частности, Антонский вступил на кафедру в Новгородской семинарии, которую прежде окончил. Дольше всех в Лейдене провел Мина Исаев — старший из студентов, покинувший Россию в возрасте 29 лет, который при отправке был назначен инспектором остальных лейденских студентов (те были существенно младше его, имея 16–18 лет), но, как показывали отчеты, приступил к учению с не меньшим усердием, чем его спутники. Исаев вернулся в Россию только в конце 1775 г. и вместе с Антонским преподавал потом в Новгородской семинарии.

Предоставив возможность, благодаря командировкам за государственный счет, получить высшее образование значительному количеству русских студентов — выходцев из недворянских сословий, Лейденский университет одновременно превзошел все немецкие университеты по количеству студентов из титулованного российского дворянства. В 1770-е гг. здесь училась, быть может, одна из самых замечательных по своему составу групп русских студентов. Все они происходили из семей российской аристократии (среди студентов с 1770 по 1781 г. было 13 князей и 5 графов), и их приезд сюда также можно рассматривать как результат определенного «просветительского эксперимента», только на этот раз проводимого не собственно государственными органами, а представителями высшей дворянской элиты, близко стоявшими к кормилу государственной власти.

Первая инициатива сделать Лейден школой русской аристократии, по-видимому, исходила от управляющего Коллегией иностранных дел графа Н. И. Панина. Именно он, опекавший в конце 1760-х гг. лишившихся отца юных князей Куракиных, решил отправить старшего из них, Александра, на учебу в Лейденский университет. С поступлением туда князя Александра Борисовича Куракина (записан в матрикулы 14 июля 1770 г.) было положено начало, по выражению биографов, «колонии русской аристократии» в Лейдене. Большинство ее участников были связаны между собой близкиими родственными узами, поэтому их можно рассматривать как представителей одного достаточно тесного кружка, восходящего к братьям Н. И. и П. И. Паниным. Так, тот же Н. И. Панин в 1770 г. посоветовал сыну своего друга, Степану Колычеву, когда тому, с малолетства записанному в полк, захотелось избрать другой род карьеры, поступить на дипломатическую службу в Гаагу, чтобы «состоять при посольстве и для усовершенствования в науках». Приехав в Голландию, Степан Колычев 16 октября 1770 г. записался в студенты Лейденского университета, присоединившись, таким образом, к князю Куракину. Через четыре месяца к ним прибыл еще один титулованный студент из России, граф Николай Петрович Шереметьев, друг детства князя А. Б. Куракина (оба они некогда были присоединены Паниным ко двору наследника, великого князя Павла Петровича, как товарищи его игр и занятий), а в марте 1771 г. на учебу в Лейден приехали еще трое князей — Лев и Михаил Волконские и Алексей Голицын.

Все без исключения именитые русские студенты записывались на юридический факультет. Интересно, что в матрикулах Лейденского университета они использовали не свои настоящие фамилии и титулы, а псевдонимы, что создает некоторую трудность при первичном анализе этого источника [351] С этой трудностью не справился в своем обзоре о русских студентах в Лейдене Н. Ханс, который, не расшифровав псевдонимы, утверждал, что имена А. Б. Куракина, Н. П. Шереметьева, а также Н. Б. Юсупова отсутствуют в матрикулах: Hans N. Russian Students at Leyden in the 18th Century // The Slavonic Review. Vol. 35 (1956/57). P. 561. , так, князь Александр Борисович Куракин записался как дворянин Александр Борисов, граф Николай Шереметьев как дворянин Николай Мещеринов. Также особенностью имматрикуляции в Лейдене являлось то, что в матрикулы заносились имена сопровождавших знатных студентов учителей и слуг. По-видимому, делалось это для того, чтобы на них могли распространяться права университетской автономии, хотя, конечно, видеть собственно студентов университета в большом количестве записавшихся вместе с русскими дворянами их крепостных и наемных немецких слуг было бы неправильно.