Ганс Хасс - Мы выходим из моря

Если это так, то судно шло не к рифу Индевр, а к рифу Ивнинг.

Мы кружились над обоими рифами, и я нащелкал несколько сот снимков. Кропотливо трудясь, мы соединили их позже в одно целое и получили, таким образом, точные карты существующих сегодня рифовых цепочек.

Затем мы полетели к рифу Раби, который уже хорошо знали, а оттуда дальше, над длинной цепью рифов группы Риббон, казавшихся сверху многочисленными связками сосисок. Каждое из звеньев было изогнуто посередине выпуклостью к морю. С внутренней стороны все они были плоские и песчаные, а со стороны моря вдоль рифов из воды поднимались башни, вроде тех, у которых мы ныряли. В проходах между звеньями образовались маленькие рифы, вероятно еще молодые, находящиеся в процессе роста.

Больше всего нас интересовал внешний край. Здесь на рифовое плато одна за другой накатывались белые цепи бушующих волн, за полосой прибоя море было черным и бездонно глубоким. В некоторых местах — особенно у третьего, четвертого и пятого рифов группы Риббон — перед внешним краем тянулась еще не достигшая поверхности плотина; между ней и рифом была полоска чистой воды. Я не мог понять, что это такое, и про себя решил во что бы то ни стало осмотреть странное образование.

Мы пролетели над проливом Корморант и двенадцатым рифом группы Риббон, названным именем Йонге, затем над рифом Картер и рифом Дей, через проход между которыми Кук благополучно выбрался в открытое море. Вся рифовая полоса описывает здесь большую дугу, так что последние из упомянутых рифов тянутся уже в северо-западном направлении. Особенно интересным нам показался следующий за ними риф Хикс. У его западной оконечности на внешнем крае были расположены маленькие многообещающие бухты.

Описав дугу, мы полетели к острову Лизард, покружились над ним и снова взяли курс на Кэрнс. На этот раз летели над многочисленными рифами внутреннего канала, в том числе над крошечным рифом Пикси, на особую красоту которого обращал внимание еще Севиль-Кент, и над бесконечными цепочками рифов Танг и Бэтт; их рифовые плато, гладкие, словно бетонные площадки, лежат под поверхностью воды, а диаметры достигают семи и девяти километров.

Возвращаясь домой с аэропорта, Лотта обратила внимание на магазин чулочных изделий. В витрине были выставлены искусственные женские ноги, одетые в шелковые чулки. Мы установились, зашли и, ко всеобщему удивлению, купили одну из ног. Она была из пластмассы, и в гостинице я покрыл ее слоем гипса. Пусть гигантская тридакна испытает на ней свои силы! С нашей стороны это было немного нечестно, так как нога почти не имела щиколотки и, кроме того, была слишком твердой. Но все же это была нога, а найти лучшую мы не могли.

Еще со времен великих мореплавателей фантазию людей привлекала необычность атоллов. Замкнутым, поросшим пальмами рифовым кольцом поднимаются они из моря, а посередине сияет, словно голубое озеро, лагуна. Как они образовались? Сначала считали, что это погрузившиеся в море вулканы, a по краям их кратеров образовались коралловые рифы. Затем Дарвин предложил теорию, которая своей простотой убеждала каждого.

Он исходил из того, что, как известно, вдоль тропических побережий образуются узкие полоски рифов. Если суша опустится, как это нередко случается при геологических катаклизмах, тогда из такой рифовой полосы образуется рифовый, барьер; если же погружается остров, то остается только рифовое кольцо — атолл.

Теория Дарвина в настоящее время оспаривается, но одно из ее положений, а именно деление коралловых рифов на окаймляющие, барьерные и атоллы, стало общепринятым. Его можно найти в любой научной монографии, в любом учебнике, хотя на самом деле читателя вводят при этом в некоторое заблуждение. Ведь в действительности большое число коралловых рифов нельзя отнести ни к какой из трех категорий! [9] Основная поправка к взглядам Дарвина на переход одного типа рифов в другие была сделана Мэрреем, показавшим, что одни виды рифов могут переходить в другие и без опускания суши, за счет отмирания и разрушения внутренних частей рифов.

Такие другие рифы я уже тщательно исследовал в Красном море. Здесь же, в пределах собственно Барьера, их были сотни, и можно было отчетливо проследить закономерность в их возникновении. Я мог наблюдать органически связанную в одно целое цепь развития, ведущую от маленького, грибообразно возвышающегося рифа ко все более расширяющемуся их комплексу и, наконец, к гигантскому рифовому плато, лежащему словно громадная бетонная плита под волнами; затем на нем образуется остров.