Свободин Петрович - НАРОДОВОЛЬЦЫ

Муравьев. Если есть независимый наблюдательный орган…

Желябов. И если деятельностъ этого органа на виду у всех.

Муравьев. И мы снова приходим к мысли, что только полное освещение в печати…

Из толпы выходит Перовская , она нарядна и радостна, как все здесь.

Перовская. А я хочу уехать в деревню, туда, под Саратов, хочу фельдшерицей работать и говорить крестьянам то, что думаю, это можно…

Сановник. Конечно, Софья Львовна.

Перовская. Все, все.., вот так, как дома, и чтобы голос-то не понижать и по сторонам не оглядываться.

Сановник ( улыбаясь ). Конечно, Софья Львовна…

Крестьянин ( высовываясь из толпы ). Ты ко мне приди, ты мое все возьми, ты меня научи…

Крестьянки ( окружая Перовскую ). Голубушка ты наша, соколица ясная, заступница.

Гольденберг. Соня, Соня…

Но толпа закрывает от него Перовскую, как закрывает она всякий раз его товарищей, как только он хочет подойти к ним. Раздается торжественная музыка, толпа еще не танцует, но п о хоже, что танцует; еще не поет, но вр о де бы и подпевает; и вдруг из толпы вырываются Вера Фигнер и Але к сандр Михайлов и почти танцующим шагом проходят перед изумленным Гольденбергом , отсекая от него толпу, оставляя между ним и остальными шир о кий коридор. И то т час же все смолкает, все застывают на месте, и из самой середины толпы раздается крас и вый, ласковый голос.

Александр Второй. Подойдите сюда, друг мой, мы ждем вас…

Толпа размыкается, открывая сидящего в простом кресле царя. С одной стороны Желябов приглашает Гольденберга , подо й ти к нему, с другой – делая кник с ен , его приглашает Фигнер.

Гольденберг робко и радостно приближается к царю.

Неужели вы думаете, что, находясь на вершине государственной пирамиды, я лишь поэтому буду считать себя умнее и дальновиднее других… Я так вам благодарен, друг мой… да если б раньше я узнал, что у нас, в России, есть такие умы, такие души, неужели я поколебался бы минуту пригласить их разделить бремя правления и повести Россию дальше, к вершинам благоденствия…

Гольденберг. Ваше величество, ваше величество…

Александр Второй. Успокойтесь, успокойтесь… так вы полагаете, Андрей Иванович, что на юге…

Желябов. Да вот, извольте, Александр Николаевич. ( Раскрывает папку и п о казывает царю бумагу. )

Александр Второй. Ну что ж, так и следует записать. ( Сановнику, взя в шему перо и раскрывшему папку. ) Так и следует. Вы говорите, от вас поедет Григорий Гольденберг… Ну что ж, так и пишите: выборы в южных губерниях будет проводить представитель партии «Народная воля»… Но имейте в виду ( Желябову и Муравьеву, которые все еще стоят, обня в шись ), имейте в виду, крестьяне должны участвовать в выборах уже полноправными собственниками земли… Имейте в виду…

Сановник подает Гольденбергу бумагу, только что подписанную царем, и, де р жа ее обеими руками, Григорий выходит в образовавшийся коридор на авансцену. Он останавливается, опускает голову и долго смотрит в бумагу, потом по д нимает голову, и на лице его блаженная улыбка. И под тихую музыку исчезает вдруг все, и он снова в кабинете прокурора. Пр о курорский стол с напряженно сидящим за ним Добржинским вновь выдвигается из глуб и ны.

Добржинский. Ну, ну!

Гольденберг ( кидается к столу ). Да, я напишу, я, разумеется, напишу, все узнают, какие это люди! Все узнают, я, я напишу… только вы должны дать мне слово, что ни один волос не упадет с головы моих друзей… Ни один волос…

Добржинский ( торжественно и серьезно ). Я даю вам его.

Гольденберг. Партия организована центрально… Во главе всего Исполнительный комитет… Он неуловим… Тайна, глубочайшая тайна…

Добржинский. Вы утомлены, может быть, достаточно на сегодня.

Г о л ь д е н б е р т. Нет, надо скорее, разумеется, скорее… Фроленко… Ведь кровь льется каждый день… кровь, кровь, кровь!.. ( Бежит, его вопль з а тихает вдали. )

11

Яркий свет. Бьют колокола московских церквей. Т о л п а на перекрестке приветствует идущих из глубины сцены А л е к сандра Второго и Лорис -Меликова. Царь отвечает на приве т ствия.

Лорис. Первопрестольная столица повсеместно отмечает благодарственными молебнами чудесное избавление вашего величества от опасности.