Ги Бретон - От великого Конде до Короля-солнце

В сто седьмом из своих персидских писем Монтескье вкладывает в уста Рика следующее рассуждение:

…Когда я приехал во Францию, покойным королем полновластно управляли женщины, а между тем, если принять во внимание его возраст, я думаю, что он нуждался в них меньше всех других монархов в мире. Однажды я слышал, как некая дама говорила:

«Надо что-нибудь сделать для этого молодого полковника; храбрость его мне известна, поговорю о нем с министром. Другая говорила: „Удивительно, что этого молоденького аббата забыли: нужно, чтобы он стал епископом; он благородного происхождения, а за нравственность его я ручаюсь“. Однако не думай, что дамы, державшие такие речи, были фаворитками государя: они, может быть, с ним и двух раз а жизни не беседовали, а поговорить с европейскими государями не так уж трудно. Но суть в том, что всякий, греющий какую-либо придворную должность, в Париже или в провинции, действует при помощи какой-нибудь женщины, через руки которой проходят все оказываемые им милости, а иногда и несправедливости. Все эти женщины тесно связаны между собою и составляют своего рода республику, граждане которой проявляют усиленную деятельность, постоянно друг другу помогают и оказывают взаимные услуги. Это как государство в государстве; и всякий, кто служит при дворе, в столице или в провинции и видит, как действуют министры, чиновники, прелаты, но не знает, какие женщины ими управляют, похож на человека, который хоть и видит машину в действии, но не имеет понятия об ее двигателях.

Может быть, ты полагаешь, Иббен, что женщина решается стать любовницей министра, чтобы с ним спать? Ничуть не бывало! Она становится его любовницей для того, чтобы каждое утро подносить ему пять-шесть прошений. Природное мягкосердечие этих особ выражается в том усердии, с каким они делают добро множеству несчастных, которые взамен доставляют им сотни тысяч ливров ежегодного дохода.

В Персии жалуются на то, что государством управляют две-три женщины. Гораздо хуже обстоит дело во Франции, где управляют женщины вообще и где они не только присваивают себе целиком всю власть, но и делят се между собою по частям.

Из Парижа, в последний день месяца Шальвала 1717 года».

По правде, говоря, не знаю, что я еще мог бы добавить к этому замечательному письму…

20 апреля 1643 года Людовик XIII, чувствуя близкую кончину, призвал к себе членов парламента и зачитал им, в присутствии Анны Австрийской, свою последнюю волю, весьма оскорбительную для королевы:

— Пока мои сын не достигнет совершеннолетия, королевством будет управлять регентский совет, а не регентша. В этом совете королева будет обладать правом одного голоса, и все решения будут приниматься большинством голосов.

Анна Австрийская смертельно побледнела, а в комнате установилось тягостное молчание.

Уже давно всем было известно, что Людовик XIII не доверяет своей супруге; но никто и помыслить не мог, «то она подвергнется подобному публичному унижению. Однако этим дело не кончилось. Король вновь заговорил и, обращаясь к членам парламента, слабым голосом произнес, „что королева все испортит, если станет регентшей, как покойная королева-мать“.

На этот раз Анна Австрийская в слезах бросилась к изголовью мужа. Однако Людовик XIII приказал ей подняться, ибо, добавляет Тальман, «он хорошо ее знал и испытывал к ней презрение».

Общее смущение еще более усилилось.

Чтобы действовать наверняка, монарх потребовал от Анны и Месье поставить свои подписи под только что прочитанным завещанием. Сам же он еще прежде начертал собственноручное примечание:

«Изложенное выше есть моя последняя твердая воля, которую всем надлежит исполнять».

Королева подписала, рассудив, что в подобный момент спорить не следует; но на следующий же день после смерти короля, случившейся 15 мая, она явилась в парламент и, добившись отмены королевского завещания, получила «право свободно и полновластно распоряжаться делами королевства» на время малолетства Людовика XIV, «призывая на свой совет особ безупречной честности и обладающих опытом, число коих она сама определит… но при этом никоим образом не будет обязана следовать решению, принятому большинством голосов».