Анна Ларина-Бухарина - Незабываемое

Роман «Времена» — последняя тюремная работа Бухарина; рукопись незавершенного романа была обнаружена в личном архиве Сталина. Издан в 1994 г. московским издательством «Прогресс».

Источник. 2000. № 3. С. 48.

Там же.

Там же. С.50.

Первый роман Эренбурга «Необычайные похождения Хулио Хуренито и его учеников» был в Москве впервые издан в 1923 г. с предисловием Бухарина.

Архив публикатора. Привычная осторожность заставляла A.M. пользоваться формулой «автор предисловия к Вашему первому роману»; даже имени Н. И. она не смела произнести в письме.

Машинописная копия из личного архива Эренбурга.

«Книга для взрослых» была завершена в Париже в марте 1936 г., и один экземпляр рукописи был отправлен в «Знамя», где книгу одобрили, но имя Бухарина попросили убрать (Эренбург не согласился, в майском журнале абзац с Бухариным появился, а в декабре 1936-го, не спрашивая у Эренбурга, его выкинули из книги). 10 мая 1936 г. Эренбург просил своего секретаря дать главу из романа напечатать в «Известия» с тем, «чтобы выбрал сам Н. И., поскольку он роман читал». Прочесть роман Бухарин мог только в Париже — больше негде (к тому же до приезда A.M. он там был не очень занят).

Эренбург приводит тогдашние слова Бухарина о поездке в Париж: «Может быть, это — ловушка, не знаю…» (Эренбург И. Собр. соч.: В 8 т. Т. 7. М., 2000. С. 572). Должен сказать, что И. Г. Эренбургу не свойственно в мемуарах давать речь персонажей закавыченной — он делал это лишь в редких случаях: когда твердо помнил сказанное кем-то, или когда у него сохранились записи на сей счет. Отмечу, что еще более мрачные слова Бухарина, сказанные тогда в Париже, приводит Андре Мальро, эту главу мемуаров Эренбурга не читавший, но много общавшийся с Бухариным и раньше — в Москве, и в Париже весной 1936 г. (Мальро А. Зеркало лимба. М., 1989. С. 349), но словам Мальро Анна Михайловна доверяла не больше.

Серебрякова Г. Они делали честь идее, которой служили //Известия. 1989. 31 января.

В этой связи отмечу, что A.M. сочла необходимым опустить и ряд эпизодов, свидетелем которых была сама и которые хорошо помнила (например, «знакомство» с Вышинским в 1932 г. в Мухалатке), опасаясь, что ее могут обвинить в предвзятости.

Фельштинский Ю. Г. Разговоры с Бухариным. М., 1993.

См. сами воспоминания Б. И. Николаевского и комментарий к ним в указанной книге Ю. Г. Фельштинского.

После своего освобождения я узнала, что Л. К. Шапошникова была вторично судима и расстреляна. Ее муж Михаил Семенович Чудов расстрелян в 1937 г.

Сталин не щадил и грузин, уж в национализме и семейственности его никак не упрекнешь. Вот тут-то он чист перед историей. Родственников своих, Сванидзе и Аллилуевых, обрек он на самоубийства, казни и лагеря. Привыкшие к мягкому, теплому климату, грузины первыми гибли на Севере. Расстреливали их в огромном количестве. В процентном отношении репрессированных к остальному населению едва ли не первое место им-то принадлежит. Да и по проклятьям, которые слали они вождю и даже матери его, подарившей грузинскому народу такого сына, тоже брали они в лагерях первенство. С грузинским темпераментом проклинали.

Об обстоятельствах самоубийства Я. Б. Гамарника мне рассказала его жена, с которой я была одновременно в астраханской ссылке, а затем в одной камере Астраханской тюрьмы.

К заболевшему Я. Б. Гамарнику 31 мая 1937 г. пришел взволнованный В. К. Блюхер и посвятил его в имеющиеся против него, очевидно и против остальных военачальников, расстрелянных 11 июня 1937 г., клеветнические материалы. Сразу же после ухода Блюхера явились двое: управляющий делами Наркомата обороны Смородинов и один из заместителей Я. Б. Гамарника — Булин, опечатали сейф. Не успели они уйти, как раздался выстрел.

Членами суда были также и другие военачальники: командармы Шапошников, Белов, Алкснис, Каширин и комкор Горячев. Из них лишь Шапошников и Буденный остались в живых. Комкор Горячев покончил жизнь самоубийством в день суда над военными. Все остальные члены суда были расстреляны.

Присутствовали ли перечисленные военачальники на суде или же их именами воспользовались для того, чтобы показать, что суд состоял из людей авторитетных, мне неизвестно.