Рахим Эсенов: Большевистское подполье Закаспия

Защита революции, ее окончательная победа была немыслима без связи с массами трудящихся города и села, без вовлечения в партию наиболее передовых, сознательных представителей трудового населения. С первых дней Советской власти трудящиеся Средней Азии вовлекались в советское строительство. Именно это служило залогом несокрушимости и непобедимости диктатуры пролетариата в бывших колониях царской России, вставшей первой в мировой истории на путь социалистического развития. Новые, нелегкие задачи, вставшие перед партией большевиков и перед Советской властью, вызвали к жизни новые партийные организации и значительное пополнение большевистских рядов.

В первой половине 1918 года в Закаспии действовали шесть большевистских организаций: ашхабадская, чарджуйская, мервекая, красноводская, казанджикская, кизыл-арватская. Небольшие не оформленные в организации группы работали в Кушке и в Байрам-Али. Большевики, работавшие на таких станциях, как Фараб, Джебел и другие, состояли в какой-либо из основных шести организаций. В Северном Туркменистане и в туркменских районах Бухары (за исключением Чарджуя) большевистских организаций не было. В Закаспии не было также ни одной сельской парторганизации.

За этот период большевистские организации значительно окрепли. Росли их ряды. В партию вступали представители местного населения, рабочие и ремесленники восточных национальностей. Вокруг большевистских организаций, проводивших планомерную массово-политическую работу (собрания, доклады для трудящихся па злободневные темы), рос актив, возникали группы сочувствующих Советской власти.

Все большевистские организации Закаспия, печатные органы местных Советов, издававшиеся в Ашхабаде, Чарджуе, Мерве, вели постоянную борьбу с меньшевиками, правыми эсерами, дашнаками, заметно усилили массово-политическую работу, идеологическую пропаганду. Однако на деятельности большевистских организаций Закаспия сильно сказывались политическая неопытность их руководителей, отсутствие единого партийного центра и весьма нерегулярные связи с Центральным Комитетом партии. Не случайны поэтому их крайне слабли связь с туркменским дайханством, а также элементы «объединенчества» с мелкобуржуазными попутчиками — левыми эсерами, гичакистами и т. и. В Кизыл-Арвате, где партийная организация прошла сложный путь, стояла вначале на меньшевистских позициях, важнейшие политические решения принимались на объединенных собраниях большевиков и левых эсеров. В официальных документах советских и партийных органов Закаспия зачастую проводилась ошибочная мысль, будто большевики, левые эсеры, гичакисты (а иногда и анархисты-коллективисты) стоят па одной политической платформе. В Байрам-Али, к примеру, небольшая группа большевиков во главе с Е. Гераскиным по сути дела растворилась в многочисленной организации левых эсеров. А в Ашхабаде большевистская организация была почти все время связана с гичакистами.

Острой классовой борьбой сопровождалась в Туркестане национализация земли и промышленности, конфискация запасов хлопка и другого сырья. Край, как и вся Советская Россия, напоминал осажденную крепость без хлеба, топлива, продуктов питания. Катастрофически сказывалась сильнейшая засуха 1917 года, погубившая посевы.

В борьбе с Советской властью контрреволюционные буржуазные и феодально-клерикальные элементы не брезговали ничем — использовали и продовольственные затруднения, и отсутствие топлива, и перебои в работе транспорта. Меньшевики и правые эсеры вели антисоветскую агитацию, стремясь оторвать массы от Советской власти, спровоцировать «голодные бунты», свергнуть диктатуру пролетариата. Развернув самую гнусную антибольшевистскую пропаганду, они устраивали всевозможные провокации, призывали к погромам. Так, правоэсеровские лидеры Кизыл-Арвата, пытаясь, с одной стороны, завоевать дешевую репутацию «народолюбцев», а с другой стороны, сорвать снабжение хлебом восточных районов Туркестана, агитировали рабочих отцеплять вагоны с кавказской пшеницей, идущие из Красноводска на восток. Правоэссровская демагогия оказывала определенное влияние на измученное голодом население.

Мелкобуржуазные контрреволюционеры, не прекращая нападок па Советскую власть, клевеща на политику большевиков, пытались развернуть шумную кампанию протеста против разгона Учредительного собрания, настроить трудящихся против заключения Брестского мира, давшего необходимую для страны передышку. В Закаспии против органов Советской власти, диктатуры пролетариата особенно рьяно выступали эсеры, меньшевики, дашнаки, сохранившие влияние на многочисленное мелкобуржуазное и полупролетарское население городов, а отчасти и на рабочих-железнодорожников. В результате засилья в городах мелкобуржуазных элементов некоторые местные Советы, как, например, Ашхабадский и Кизыл-Арватский, были захвачены меньшевиками и правыми эсерами и фактически перестали существовать как органы диктатуры пролетариата.