Эндрю Коллинз - Врата Атлантиды

Напротив, Куба куда точнее соответствует описанию плодородной равнины, приводимому в платоновском «Критии». Если обследовать береговую линию Кубы, то она со всех сторон, за исключением юго-запада, может быть охарактеризована как «крутая». Более того, если обратить более пристальное внимание на западную часть Кубы, нетрудно заметить, что с севера ее естественной границей является горная цепь Корд-де-Гуанигуанико. Эти горы служат идеальной защитой для богатой и плодородной равнины, протянувшейся к западу от Гаваны до самого Пинар-дель-Рио почти на 540 км. Что еще важнее, эта равнина примерно 10 000 — 8000 лет тому назад простиралась к югу до берегов острова Молодости, и ширина ее, согласно расчетам, достигала почти 160 км. Но и это еще не все. Если платоновская Атлантида действительно донесла до нас память о реальной плодородной равнине, находившейся на одном из островов Большого Антильского архипелага, мы вправе предположить, что Платон имел в виду остров, славящийся своими равнинами. А если так, то таким островом может быть только Куба. Испаньола таким описаниям, мягко говоря, не соответствует.

Высказанное Эмилио предположение о том, что город атлантов был расположен на берегу озера Энквирильо на Испаньоле, является весьма любопытной теорией. Однако Платон нигде не говорит о том, что столица Атлантиды была построена на берегу озера, но лишь упоминает о том, что ее центральная часть, представлявшая собой «островок», была окружена кольцевым каналом, а на ней возвышалась «гора, которая была не слишком высокой». И хотя я допускаю, что сама мысль о том, что город атлантов был расположен на острове посреди озера, является весьма привлекательной, она не имеет никакого подтверждения в тексте Платона.

Что же касается предположения о том, что коралловые образования, обнаруженные в наши дни под толстым слоем осаждений на дне озера Энквирильо, могут быть источниками тех самых красных, белых и черных каменных блоков, из которых, согласно Платону, была возведена столица атлантов, то эта теория представляется совершенно бездоказательной. Более того, весьма сомнительной надо признать саму возможность обнаружения коралловых образований трех разных цветов.

Признаться, узнав о том, что люди народа тайно, на языке которых Испаньола именовалась Бохиа, дали острову гордое имя Куискейя, что значит «Матерь земель» или «Матерь островов», я поначалу был весьма заинтригован. Это действительно свидетельствует о том, что остров в сознании его жителей занимал совершенно особое положение. Однако не следует забывать, что тайно появились на Испаньоле лишь около 250 г. н. э., и поэтому их представление о священной роли острова, по всей видимости, было связано не с памятью об Атлантиде, а с тем прозаическим фактом, что Испаньола стала первым крупным островом, встретившимся им после того, как они покинули берега Венесуэлы.

В 1497 г. Христофор Колумб послал брата Рамона Пане, члена ордена бл. Иеронима, с поручением собрать сведения о религиозных представлениях и верованиях тайно, населявших земли Макорис на севере центральной части о. Испаньола. Пане выяснил, что местные жители нередко упоминают о священной горе, именуемой Каута и расположенной в местности, которую они называли Каонао. Там были две пещеры, одна из которых носила название Какибаягуа, «Пещера ягуара», а другая — Амайауна, «Незначительная». Выходцами из первой пещеры и были «большинство из тех, кто поселился на острове (т. е. Испаньоле. — Прим. перев .)», а из второй вышли предки всех остальных народов.

Креационистские мифы такого плана не являются чем-то необычным и встречаются практически во всех регионах мира. Идея о том, что человечество ведет свое происхождение от выходцев из пещер в неких священных горах, носит поистине универсальный характер, отражая представление о рождении жизни из выпуклого лона земли. Однако мифологические концепции, аналогичные этой, всегда локализуются в пределах ландшафта, в котором обосновалось данное племя или культура. Это означает, что люди племени тайно стали воспринимать местные горы в качестве локуса своего исхода уже после своего появления на о. Испаньола. Однажды возникнув, эти ассоциации могли удовлетворять духовные запросы различных общин. И на вопрос: «Откуда мы пришли в эти края?» повествователь с полным основанием мог указать на высящиеся вдалеке горы и заявить, что их древнейшие предки происходят именно оттуда. Соответствует ли это истине или нет, но это не исключает возможности, что основную тему, скрытую под покровом мифа, тайно принесли с собой со своей настоящей прародины, которая, по-видимому, находилась в районе устья реки Ориноко.