Александр Елисеев - Как обуздать олигархов

Германии сильное российское правительство (хоть монархическое, хоть либеральное) тоже не было нужно — по вполне понятным причинам. Таким образом, страны Антанты и Центральной Европы сошлись на одном и том же решении — поддержать интернационал-социалистов в противовес национал-либералам. Они вступили друг с другом в некую сложную игру, в которой каждая из сторон намеревалась переиграть своего партнера.

И одним из следствий этой игры стало создание единого фронта революционной демократии, объединившего как проантантовских социалистов-масонов (эсеро-меньшевиков: Чхеидзе, Гоца, Либера, Дана и др.), так и прогерманских большевиков-ленинцев. Именно этот фронт, как будет показано в дальнейшем, и осуществит Октябрьский переворот — при содействии предателей из окружения Керенского.

Отказавшись от сотрудничества с Корниловым, Временное правительство вовсе не сидело сложа руки. По сути, оно стало некоей узкой группировкой, сложившейся вокруг Керенского. Не случайно, что оно даже сменило свое название и после «корниловского мятежа» стало именовать себя Директорией. Как уже было отмечено выше, в состав этой Директории входило всего пять человек. Это — сам Керенский, А. Никитин, М. Терещенко, Д. Вердеревский и А. Верховский. Из них было лишь два социалиста — Керенский (эсер) и Никитин (меньшевик). Но и они заметно дистанцировались от лагеря революционной демократии, взяв курс на сотрудничество с кадетами. Характерно, что в августе ЦК эсеров исключил Керенского из своего состава.

Директория предпринимала самочинные действия, одним из которых стало провозглашение России республикой (1 сентября) без какой-либо воли народного представительства. В то же время Директория пошла на созыв т. н. «Демократического совещания»— смотра общественных сил. На нем доминировали умеренные социалисты, и оно окончило свою работу созданием т. н. Предпарламента (Совета республики), который был укомплектован эсерами и меньшевиками.

Вот этот самый Предпарламент и встал в оппозицию к Директории. И указанная оппозиция проявила себя в полной красе, когда 24 октября, накануне большевистского переворота, Совет республики предъявил Керенскому самый настоящий ультиматум. В нем было выдвинуто требование немедленно принять меры по провозглашению мира и начать социализацию земли. По сути, речь шла о солидарности с основными требованиями большевиков: «Мир — народам, земля — крестьянам». Правда, большевики были подвергнуты критике за экстремизм, однако «предпарламентарии» указывали на то, что почву для этого экстремизма создавало само правительство.

В решающий момент эсеры и меньшевики выступили заодно с большевиками, поставив Керенского в положение политической изоляции. (Любопытно, что знаменитое заседание ЦК большевиков от 10–11 октября, на котором было принято решение о восстании, проходило на квартире меньшевика Н. Суханова-Гиммера). Именно позиция эсеров и меньшевиков не позволила Временному правительству мобилизовать из воинских частей Петрограда тех социалистов, которые были недовольны большевиками. А таковых там было достаточно много.

Таким образом, видна несостоятельность еще одного стереотипа, согласно которому «умеренные» социалисты представляются в качестве альтернативы большевизму. Очевидно, что без той обструкции, которую они устроили Керенскому, большевистский переворот был бы невозможен. Но революционная демократия сделала свое дело — в столице не оказалось ни одного серьезного военного формирования, способного противостоять красным.

Оставалась еще, правда, надежда на то, что удастся снять военные части с Северного фронта и бросить их в столицу — на подавление большевистского мятежа. И Керенский отдал соответствующий приказ командующему фронтом В. Черемисову. Ему было предписано направить в Петроград три казачьих полка. Но приказ так и не был выполнен. Причиной тому послужило назначение на пост особоуполномоченного по наведению порядка в Питере кадета Н. Кишкина. Черемисов прокомментировал это назначение в том духе, что войска все равно не будут подчиняться кадету, поэтому их посылка не имеет смысла. И Черемисов был прав — новое назначение ставило крест на всех инициативах по переброске военных сил — очень уж непопулярны были кадеты. Но все дело в том, что решение назначить Кишкина произошло на последнем заседании правительства, которое состоялось без участия Керенского. И произошло оно, судя по всему, против его воли.