В. Козлов - Колумбы российских древностей

Все это в значительной мере подготовило освещение деятельности кружка на общем фоне развития русской и зарубежной исторической науки, включая рассказ о возникновении, развитии и осуществлении его основных предприятий с их профессиональной оценкой. Одной из первых работ в этом плане стала книга А. А. Кочубинского [6] Кочубинский А. Начальные годы русского славяноведения: Адмирал Шишков и канцлер Румянцев. Одесса, 1887–1888. . Оценивая роль Румянцевского кружка в разыскании, собирании, издании и изучении древностей, А. А. Кочубинский писал, что в «затмительную эпоху русской науки и просвещения» кружок «поддерживал пытливость к исследованию, уважение к науке, к умственному труду, поддерживал среди возобладавших тогда было темных стремлений высшие интересы в обществе, воспитывал в нем патриотическое чувство, воспитывал народный дух…».

Фактический материал исследования А. А. Кочубинского стал основой для ярких характеристик и высоких оценок как деятельности кружка в целом, так и отдельных его членов в работах В. С. Иконникова, П. Н. Милюкова, А. Н. Пыпина, И. В. Ягича и других ученых [7] Иконников В. С. Опыт русской историографии. Киев, 1891, т. 1, кн. 1, с. 132–243. Здесь же и наиболее полная библиография о Румянцевском кружке; Милюков П. Главные течения русской исторической мысли. СПб., 1913; Пыпин А. Н. Меценаты и ученые александровского времени. — Вестник Европы, 1888, т. 5; Ягич И. В. История славянской филологии. СПб., 1910. 7.

В советской историографии следует выделить оригинальную статью Н. Ф. Гарелина, посвященную тщательному изучению издательской продукции кружка с точки зрения ее влияния на развитие техники книжного производства в России. В ней же дано наиболее близкое к действительности понимание кружка [8] Гарелин Н. Ф. Русское научное издательство в начале XIX века — В кн.: Книга в России. М., 1925, т. 2, с. 27–98. (Далее: Гарелин Н. Ф. ). . В последние годы появились работы, связанные с характеристикой деятельности отдельных сотрудников Н. П. Румянцева и с изучением роли кружка в целом в решении конкретных исторических проблем [9] См., например: Смирнов С. В. Румянцевский кружок. — Русская речь, 1979, № 2, с. 97—103; Софинов П. Г. Из истории русской дореволюционной археографии. М., 1957, с. 67—100; Формозов А. А. Тиражи исторических изданий в первой половине XIX в. в России. — Вопр. истории, 1970, № 2, с. 194–197. . Хотя фактический материал в таких исследованиях в общем традиционен, сделано немало интересных наблюдений. Но и сейчас своеобразие организационного построения кружка, представление о масштабах его деятельности, значении для последующего развития исторической науки решавшихся им задач нельзя признать достаточно ясным. Более того, само понятие «Румянцевский кружок» до сих пор не определено; как правило, с ним связывают имена двух-трех ученых. Необходимо изучение всех предприятий кружка как неразрывного целого в тесной взаимосвязи с развитием исторической и других наук первой четверти XIX в. Наконец, давно возникла потребность расширения документальной базы о деятельности кружка, что может уточнить, а иногда и по-новому представить отдельные направления его изысканий.

Тема книги была подсказана А. А. Зиминым, который открыл автору увлекательный мир судеб и дел первооткрывателей российских древностей. С глубокой благодарностью автор вспоминает его советы и постоянную помощь.

Автор выражает также искреннюю признательность В. Ю. Афиани, И. В. Демкину, Я. Ю. Самборскому, Н. Б. Тихомирову, А. А. Формозову, Э. И. Ханпире, Н. Я. Эйдельману за ценные замечания, высказанные в процессе подготовки книги.

Основатель кружка граф Н. П. Румянцев принадлежал к древнему дворянскому роду, возвышение которого произошло в XVIII в. Его дед А. И. Румянцев принимал активное участие в политической жизни России первых десятилетий XVIII в. и, являясь доверенным лицом Петра I, выполнял многие секретные поручения русского монарха. Спустя несколько десятилетий фамилия Румянцевых была прославлена победами полководца П. А. Румянцева-Задунайского, в семье которого в 1754 г. и родился будущий государственный деятель, дипломат и покровитель наук Н. П. Румянцев.

На протяжении XVIII — начала XIX в. Румянцевы не раз подтверждали верность девизу, начертанному на их фамильном гербе («Не только оружием»). Дед, отец и сын активно участвовали в заключении трех выгодных для России мирных договоров: со Швецией — Абоского 1743 г., Фридрихсгамского 1809 г. и с Турцией — Кучук-Кайнарджийского 1774 г. Игра судьбы, связавшая имена трех поколений рода с военными и дипломатическими победами над Швецией и Турцией, в немалой степени способствовала приобретению Румянцевыми сановитости, славы, богатства и многих привилегий аристократического дворянства, которые позволяли его представителям уже в детстве начинать карьеру будущих военачальников, государственных деятелей — всех тех, кого Вольтер называл тогда столпами неограниченной самодержавной власти.