Алексей Бычков - Московия. Легенды и мифы. Новый взгляд на историю государства

В 1609–1610 годах многие польские отряды, находившиеся на службе у самозванца, ушли под Смоленск. Между тем и у Лжедмитрия II дела не ладились. Его воинство, погрязшее в разгульной жизни, пьянстве и разбоях, не только не смогло взять Москвы, но и настроило против себя россиян. Успешно действовали против тушинцев и шведы. Города, прежде признавшие Тушинского вора, снова стали переходить под власть Шуйского, который уже надеялся на скорую победу над самозванцем.

Испугавшись возможной расправы над ним со стороны поляков, Лжедмитрий тайно бежал в Калугу. Туда к нему перебралась и Марина. Вскоре тушинский лагерь совсем опустел: польское рыцарство вышло из него; остальные поехали с повинной или в Москву, или в Калугу. Осада Москвы была снята. Однако после поражения русских войск под Клушином 24 июня 1610 года Лжедмитрий вновь дошел до Москвы и встал лагерем в селе Коломенском. После подхода к Москве польского войска гетмана Жолкевского самозванец вновь ушел в Калугу.

Положение Шуйского в Москве было самое жалкое. Ухудшающаяся жизнь грозила москвичам голодной смертью. Было предпринято несколько попыток сместить Шуйского, но каждый раз на его защиту вставал патриарх Гермоген.

В сложном положении оказались бояре и служилые люди, находившиеся в тушинском лагере. Для них неразумны были и бегство в Калугу к теряющему силу самозванцу, и просьба о пощаде у Шуйского. Они решили искать милости у Сигизмунда. Польский король 4 февраля 1610 года принял посольство тушинских россиян из 42 именитых бояр, дворян и купцов, возглавляемое боярином Михаилом Салтыковым. В посольстве были князья Рубец-Масальские и князь Хворостинин, Лев Плещеев, дьяк Грамотин, купец Андронов и другие. Они предпагали московский престол королевичу Владиславу и выработали условия относительно династической унии Москвы с Польшей под его властью.

Договор об этом был подписан 4(14) февраля 1610 года. В соответствии с договором Сигизмунд соглашался дать на русский престол своего сына, королевича Владислава. При этом Владислав непременно должен был принять православие от русского патриарха и венчаться на царство в Москве. В договоре были оговорены и другие условия. [102] Договор 4(14) февраля напечатан в Сборнике Муханова № 104; в «Записках Жолкевскаго, прилож. 20 и 26», в Актах Западной Руси IV, 180; у Голикова, Деян. Петра В. XII, 274.

С двумя противниками Шуйскому необходимо было вести теперь борьбу: с польским королем и Лжедмитрием II. Польский отряд под началом гетмана Станислава Жолкевского нанес поражение русским и шел к Москве, провозглашая царем уже королевича Владислава. С другой стороны из Калуги к Москве спешил самозванец, не потерявший надежды на престол. 1 июля он остановился в селе Коломенском.

Москва волновалась. По улицам разбрасывались польские грамоты, обещающие Русской земле мир и благодать, если царем будет признан Владислав. С другой стороны, люди, преданные самозванцу, призывали к признанию царя Дмитрия. Время царя Шуйского истекало. Перед его престолом разверзлась бездна.

17 июля на сходке бояр и дворян было сказано: «Наше государство доходит до конечного разорения. Там поляки и Литва, тут калужский вор, а царя Василия не любят. Он не по правде сел на престол и несчастен в царстве. Будем бить ему челом, чтобы он оставил престол, а калужским людям пошлем сказать, пусть они своего Вора выдадут; и мы сообща выберем всею землею иного царя и встанем единомысленно на всякого врага».

В тот же день бояре отправились к царю с приговором сходки. Шуйскому ничего не оставалось, как покориться. Он положил свой царский посох и переехал из царских палат в свой княжеский дом. На другой день москвичи послали в Коломенское сказать: «Мы свое клятвенное слово совершили — Шуйского свели; теперь ведите к нам своего вора».

Но из Коломенского ответили: «Дурно, что вы не помните крестного целования своему государю; а мы за своего помереть рады».

Многих в Москве такой поворот событий отрезвил, многим стало жаль Шуйского. Патриарх Гермоген, и до этого осуждавший свержение царя, требовал возврата Шуйского к власти. Опасаясь, как бы этого не случилось, Захар Ляпунов (один из самых активных участников свержения царя) с сообщниками, взявши с собой монахов из Чудова монастыря, насильно постригли Шуйского в монахи. Патриарх негодовал, заявляя, что насильственное пострижение не имеет силы. Но Василия свезли в Чудов монастырь. Жену его, царицу Марию, также насильственно постригли и отправили в монастырь.