Андрей Хорошевский - 100 знаменитых символов советской эпохи

Наверняка многие из нас со школьных лет помнят упражнение, которое приходилось выполнять на уроках русского или украинского языка, — разбор предложения по частям речи. Нужно было определить подлежащее, сказуемое, прилагательное и подчеркнуть их соответствующими линиями. Попробуем провести подобный разбор текстов, но по символам эпохи. Для примера возьмём строчку из песни Владимира Высоцкого: «Вот дантист-надомник Рудик, // У него приёмник „Грюндиг“. // Он его ночами крутит, // Ловит, контра, ФРГ». Настоящий шедевр, что ни слово — то символ, характерное явление советской жизни.

«Дантист-надомник»… В принципе, такого явления, как «дантисты-надомники», частные ювелиры или, например, «цеховики», содержавшие подпольные цеха по изготовлению ширпотреба, в социалистической системе существовать не должно. Но они были, и в достаточно большом количестве. Частное предпринимательство, несмотря на запреты, существовало в СССР и даже весьма успешно развивалось. «Рудик» — уменьшительно-ласкательное от имени Рудольф. В первые послереволюционные годы советские граждане любили давать своим чадам имена вроде «Даздраперма» (от «Да здравствует Первое мая») или «Коминтерн». Но это увлечение быстро прошло, и на смену ему пришла мода называть детей иностранными именами. «Ловит, контра, ФРГ»… Здесь всё понятно. Едва ли не половина городского населения слушала иностранные радиостанции, вещавшие на СССР, так называемые «голоса», истории которых посвящена отдельная статья в этой книге. И наконец, «у него приёмник „Грюндиг“»… В советское время любой импортный ширпотреб, от полиэтиленового пакета (который, между прочим, мог стоить до пяти рублей — столько же, сколько и бутылка водки) до магнитофона и телевизора, был предметом мечтаний советского человека. Особым уважением пользовались товары, произведённые в капиталистических странах «загнивающего» Запада.

Для того чтобы приобрести что-нибудь импортное и дефицитное, существовало три варианта. Вариант первый — нужно было быть Большим Начальником или, по крайней мере, особой, приближённой к Большому Начальнику. Этот вариант — самый беспроигрышный и удачный. Но доступен он был очень немногим. Для «слуг народа», их родственников и хороших знакомых были открыты спецмагазины и спецраспределители, в которых было всё или, по крайней мере, почти всё, о чём можно было мечтать.

Вторым вариантом была поездка за границу. Каждый выезжающий за рубеж по турпутёвке или в краткосрочную служебную командировку имел право обменять рубли на валюту, однако сумма обмена была мизерной, так что приходилось выбирать — или отказывать себе в самом необходимом, экономить даже на еде, а на сэкономленную валюту купить что-нибудь стоящее, или же возвращаться из-за границы с пустыми руками. В лучшем положении были те, кто ехал за рубеж на работу. Валюты эти люди тоже получали очень мало, однако заработанные деньги переводились в так называемые сертификаты Внешпосылторга СССР, они же чеки, которые можно было отоварить в специальных магазинах «Берёзка». Ассортимент товаров в этих магазинах был предметом мечтаний многих советских граждан. Поначалу существовала градация чеков в зависимости от того, в какой стране — социалистической или капиталистической — работал их обладатель. Естественно, что «болгарские» или «монгольские» чеки ценились гораздо меньше, чем, например, «американские». Затем чеки стали универсальными, выдавать их стали всем, кто побывал за границей, но, в зависимости от страны, в разном количестве.

На обороте чеков (в народе они получили характерное прозвище «берёзовые рубли») было написано, что их перепродажа запрещена и преследуется по закону, однако возле «Берёзки» всегда можно было найти человека, чаще всего молодого и хорошо одетого, у которого их можно было купить. Обычно за один «берёзовый рубль» просили от двух до десяти «деревянных», в зависимости от времени и города, где происходил обмен.

И наконец, третий вариант. Если вам не удалось стать Большим Начальником, за границу по тем или иным причинам (коих, по мнению «компетентных органов», могло быть великое множество) не выпускали, а носить американские джинсы, хвастаться перед друзьями новым альбомом «Битлз» или слушать музыку на японском магнитофоне вам всё-таки очень хотелось, выход был один — идти на поклон к людям, у которых всё это, негласно и неофициально, можно было купить. Их называли по-разному — спекулянтами, барыгами, но наиболее известным стало определение «фарцовщик».