Фёдор Раззаков - Жизнь замечательных времен. 1970-1974 гг. Время, события, люди

Вообще стоит отметить, что из всего ваковского курса, на котором училась Соловей, только ей одной удастся сделать себе имя в кинематографе. Остальным ее однокурсникам будет суждено довольствоваться более скромными результатами: кто-то ярко вспыхнет и затем уйдет в тень, кто-то вообще не вспыхнет. Вот как оценивал своих учеников сам руководитель курса Борис Бабочкин:

«Ору на студентов. Ничего не понимают! Вот Григорьева — талантливая, но не понимает. А как я мог взять Плотникова, Маслову, Захарова? Но не ошибся в Богуновой, Артемовой, Сошниковой, Соловей, Соколове, Носике… Вот из них выйдут актеры…»

Теперь пройдемся конкретно по персоналиям. Григорьева, Плотников, Захаров, Соколов, Артемова — в кино снимались, но практически нигде не запомнились. Нина Маслова, Наталья Богунова — запомнились по ролям в комедии «Большая перемена» (Маслова сыграла Коровянскую — возлюбленную Крамарова, Богунова — жену Ганжи). Владимир Носик был очень популярен в начале 70-х, причем играл роли разного плана: и преступников (Шкуть в «Обвиняются в убийстве», 1970), и хороших парней (Колька в «Ты и я», 1972, Костя в «Жили три холостяка», 1973) и др. Ольга Сошникова снималась много, но в основном в ролях второго плана. Самые известные: жена летчика Егорова (Олег Стриженов) в «Неподсуден» (1969) и гестаповка, мучившая ребенка радистки Кэт в «Семнадцати мгновениях весны» (1973).

Стоит рассказать еще об одном выпускнике того года, который, однако, не имеет никакого отношения к миру искусства. Речь идет об Ильиче Рамиресе Санчесе, которого многие вскоре узнали как международного террориста по прозвищу Шакал. В 1968 году он вместе со своим братом по имени Ленин приехал в Москву и поступил в Университет Патриса Лумумбы. Деньги на обучение братьев согласилась дать Компартия Венесуэлы. Однако учебе братья уделяли меньше времени, чем праздному времяпрепровождению, именуемому коротко: секс, наркотики, рок-н-ролл. Кроме того, братья увлеклись политической деятельностью и стали вынашивать планы поездки на Ближний Восток для освоения методов ведения партизанской войны против израильских «агрессоров». Однако московская ячейка Компартии Венесуэлы запретила им даже думать об этом. Но братья продолжали гнуть свою линию. В итоге ячейка вышла с ходатайством о лишении их спонсорской помощи, что автоматически повлекло прекращение учебы в университете. В конце июня 70-го братьев вызвал к себе ректор и зачитал приказ об отчислении. Теперь у них была одна дорога — прямиком в террористы.

В те дни, когда братьев Санчес исключали из университета, КГБ продолжал следить за — Сергеем Хрущевым, пытаясь выяснить, где хранятся мемуары его отца. В один из тех дней Сергей отправился в больницу к Леоноре Финогеновой, чтобы предупредить о происходящих событиях. По дороге туда он заметил, как за его машиной неотступно следует голубая «Волга».

Когда Сергей рассказал Лоре о слежке, в частности, о голубой «Волге», та перепугалась. Оказывается, несколько дней назад она уже видела этот автомобиль возле больницы.

— Мы играли в настольный теннис, все были свои, и тут я заметила какого-то худощавого высокого мужчину в сером макинтоше и шляпе с большими полями, — рассказывала Лора. — Какой-то он был странный, прямо как детектив из кино. Он тут покрутился, чего-то долго смотрел на нас, а потом быстренько исчез. Раньше я таких типов здесь не видела. Я тогда бросила играть и побежала к забору. Смотрю, а там в голубой «Волге» сидит эта личность в шляпе и макинтоше. Он тут же уехал.

Сергей, видя, как побледнела его спутница, попытался ее успокоить.

— Ничего страшного. Поездят, поездят и перестанут. Ничего предосудительного мы не делаем. Если они хотят выяснить, кто печатает мемуары, пусть выясняют. В этом-то никакого секрета нет. Если бы вместо этого дурацкого детектива меня просто спросили, я бы им ответил. Что скрывать?

По странному стечению обстоятельств встреча Сергея с сотрудниками КГБ состоялась буквально через несколько дней после этого разговора. Те позвонили ему домой по телефону и назначили рандеву в одном из номеров гостиницы «Москва». Хрущев явился. В номере его встретили двое мужчин: одного он уже знал по прежним встречам, второго видел впервые.

Тот разговор длился недолго, и вращался он в основном вокруг контактов гостя с иностранцами. Чекисты попросили Хрущева немедленно сообщить им, если кто-то из этой публики попытается выйти с ним на контакт. В конце разговора один из чекистов спросил: