Лев Черепнин - Образование Русского централизованного государства в XIV–XV вв. Очерки социально-экономической и политической истории Руси

Проект о назначении в Псков А. В. Чарторыйского, согласованный между псковским правительством и московской великокняжеской властью, встретил решительное препятствие в лице самого А. В. Чарторыйского. Он отказался категорически от дачи присяги Василию II с детьми. Роль администратора, присланного из Москвы и стесненного в своих действиях, его не устраивала. Он хотел занимать в Пскове положение князя, не зависимого от контроля со стороны московских властей. «И оу слышав князь Александр ответ князя великого, и не восхоте целовати креста ко князю великому и к его детям».

Псковская первая летопись сообщает, что А. В. Чарторыйский произнес на вече довольно яркую речь с выпадами против московской великокняжеской власти и недвусмысленными намеками на то, что московско-псковское соглашение 1460 г. — это начало полного подчинения Псковской республики московскому правительству. «И молвил: не слуга де яз великому князю, и не боуди целование ваше на мне и мое на вас; коли не учнуть псковичи соколом Вороны имать, ино тогда де и мене, Черторииского, воспомянете; и попрощався на вече: яз де вам не князь» [2425] «Псковские летописи», вып. 1, стр. 58; вып. 2, стр. 50–51, 146. .

Какие цели преследовал А. В. Чарторыйский в своем обращении к псковскому вечу? Прежде всего, являясь сторонником порядков политической «старины», при которых договорные отношения между правительствами аристократических республик и князьями заключались на вече, он до конца остался верен этим порядкам и на вечевом собрании расторг свое докончание с Псковом. Но, думаю, что дело было не только в соблюдении старинных правовых норм периода феодальной раздробленности. Можно полагать, что речь Чарторыйского (политически достаточно целеустремленная), по его замыслу, должна была завоевать ему сторонников на вече. И тогда обстановка могла бы сложиться так, что ему не пришлось бы ни уезжать из Пскова, ни клясться в верности Василию II. Однако эти предположения А. В. Чарторыйского не оправдались. Правда, судя по летописным сведениям, «псковичи ему много биша челом, чтобы осталъся», но условий, при которых теперь мыслилось возможным его дальнейшее пребывание в Пскове, они не изменили. Этим еще раз подтверждается сделанный выше вывод, что договоренность псковских послов с Василием II в 1460 г. была произведена не только в соответствии с интересами боярства, но получила одобрение и более широких слоев городского населения.

А. В. Чарторыйский покинул Псков и уехал в Литву вместе со своими слугами и зависимыми людьми, число которых достигало весьма внушительной цифры: «а двора его кованой рати боевых людей 300 человек, опричь кошовых». Как только о выезде князя стало известно в Новгороде, Василий II отправил в Псков своего сына Юрия с боярами. После соглашения московского великого князя с псковскими послами это был первый с его стороны шаг на пути дальнейшего усиления своего политического влияния в Пскове. В указанных целях использовался удобный момент, когда Псковская земля осталась без князя и когда вмешательство московских властей в дела Псковской феодальной республики казалось наиболее своевременным и уместным. Однако посещению Пскова князем Юрием был придан характер дипломатического визита. Так же старалось отнестись к нему и псковское правительство, соблюдавшее в отношениях с Юрием все правила дипломатического этикета. Князя Юрия Васильевича с почетом встретили на границе Псковской земли псковские посадники и бояре, в сопровождении которых он явился в город, и там после торжественной церемонии в Троицком соборе псковичи «посадиша его на столе отца своего великого князя Василия Васильевича». Тем самым великий московский князь официально был признан верховным главой Псковского государства. В то же время псковские власти договорились с Юрием Васильевичем об утверждении (от имени его отца Василия II) в Пскове в качестве московского наместника нового, выдвинутого ими, кандидата И. В. Стриги-Оболенского. С согласия Юрия Васильевича состоялся акт возведения И. В. Стриги-Оболенского на княжение в Пскове на. основе традиционного двустороннего соглашения нового князя с Псковской феодальной республикой: он «целова крест ко Пъскову по всей пъсковскои пошлине»; псковичи «даша ему всю княжю пошлину» [2426] «Псковские летописи», вып. 1, стр. 58–59; вып. 2, стр. 51, 146–147. .

Итак, была найдена приемлемая на данном этапе и для московского великого князя, и для псковского правительства политическая система. Верховным главой Псковской земли являлся великий князь московский. Представителем его в Пскове был князь — наместник, выдвигавшийся псковскими властями и заключавший с ними договор о соблюдении законов и обычного права Псковской республики. Утверждаемый вечем, псковский князь одновременно получал назначение в Псков от великого князя в качестве московского наместника. Конечно, подобная система не могла быть устойчива. В зависимости от соотношения политических сил она неизбежно должна была привести или к возрождению политической независимости Псковской республики, или к включению Пскова в состав единого Русского государства с центром в Москве.