Лев Черепнин - Образование Русского централизованного государства в XIV–XV вв. Очерки социально-экономической и политической истории Руси

Затем Ермолинская и Львовская летописи содержат рассказ о поездке в Орду московского князя Ивана Даниловича Калиты и о приходе оттуда на Русь вместе с ним пяти темников («пяти князии темных»), захвативших по ханскому приказу («по повелению цареву») Тверь, Кашин и другие города, опустошивших и выжегших ряд волостей, перебивших или уведших в плен население. Специально говорится о том, что ордынские войска «и Новоторжскую волость пусту сотвориша», а Новгород откупился от татар большой денежной суммой в две тысячи рублей и другими дарами. В карательной экспедиции принимал участие суздальский князь Александр Васильевич. Тверской великий князь Александр Михайлович и его брат Константин бежали в Псков. Тогда же в Орде был убит князь рязанский Иван Ярославич [1640] ПСРЛ, т. XXIII, стр. 102; т. XX, стр. 178. .

Я уже указывал на то, что версия Ермолинской и Львовской летописей о демонстративно обставленном приезде Чол-хана в Тверь при полном сборище народа, о сопротивлении, тут же оказанном великим князем Александром Михайловичем, сумевшим повести за собой народ, искусственна и выдает свое литературное происхождение. Но весь разбираемый рассказ все же, по-видимому, ранний. За это говорит его краткость, сжатость изложения, отсутствие излишних литературных напластований и стилистических украшений. По-моему, некоторые детали, фигурирующие в Ермолинской и Львовской летописях, воспроизводят реальные события, и это тем ценнее, что они отсутствуют в раннем описании тверского восстания, сохраненном Рогожским летописцем и Тверским сборником. Такой реальной деталью я считаю указание на поджог великокняжеского дворца. Во-первых, летописец, выдвигающий все время тверского великого князя Александра Михайловича как основное действующее лицо в событиях 15 августа 1327 г., говоря о поджоге дворца, употребляет безличный термин «зажгоша», тем самым свидетельствуя о том, что виновниками пожара были горожане, которые в действительности и подняли антитатарское восстание. Далее, версия о гибели Чол-хана с окружающими его ордынцами в огне, охватившем великокняжеский дворец, отдающая некоторой искусственностью в контексте рассказа Ермолинской и Львовской летописей (ханский «посол», гонимый князем Александром Михайловичем, скрывается в его палатах), становится вполне понятной, если ее сопоставить с тем, что говорит Рогожский летописец и Тверской сборник о великокняжеском дворце как местопребывании Чол-хана. Возможно, что действительно Чол-хан и уцелевшие во время сечи на тверской торговой площади его люди спрятались во дворце, надеясь найти там убежище.

Нет никаких оснований сомневаться в реальности приведенного Ермолинской и Львовской летописями факта избиения тверичами гостей. Вопрос только в том, откуда пришли в Тверь гости? Из Полоцка, Литвы? Так можно думать, исходя из текста Ермолинской и Львовской летописей. Эти гости вполне могли оказаться в Твери. Но в других летописях речь идет о гостях из Орды, что больше вяжется с общим духом рассказа. Среди других ордынцев народ мог перебить и ордынских купцов.

Таким образом, по-моему, в Ермолинской и Львовской летописях сохранился сравнительно ранний рассказ о восстании 1327 г., ставивший своей задачей представить великого князя тверского Александра Михайловича в роли организатора антитатарского выступления. В этом тексте в противоположность Рогожскому летописцу и Тверскому сборнику не затушевывается и роль Ивана Калиты, как одного из деятельных участников той карательной экспедиции, которая была прислана на Русь ордынским ханом. Правда, о деятельности Ивана Калиты говорится очень лаконично и его неблаговидные поступки объясняются тем, что он выполнял волю Орды.

Вероятно, версия Ермолинской и Львовской летописей о восстании 1327 г. сложилась в середине XIV в., вскоре после смерти князя Александра Михайловича, убитого в Золотой орде по проискам Ивана Калиты. Поскольку летописные своды, до нас дошедшие, представляют собой результат многочисленных переделок первоначальных текстов, реконструкция последних представляется чрезвычайно трудной и всегда гипотетичной. Столь же трудно представить себе, как идеологически использовались в разных княжествах разными социальными группами и политическими партиями в их борьбе между собой различные летописные версии, воспроизводящие прошлое, как недавнее, так и отдаленное. В Тверском княжестве, в кругах тех феодалов, которые рассматривали Тверь как центр политического объединения Руси, после гибели в Орде великого князя Александра Михайловича могла быть сделана попытка приподнять его значение в качестве борца за национальное дело, выдвинув его как одного из участников сопротивления золотоордынскому гнету в 1327 г. и противопоставив его в этом отношении Ивану Калите, принявшему участие в подавлении народного сопротивления. Это делалось достаточно тактично и осторожно, без лишних политических выпадов ив отношении Орды, которая была еще сильна и с которой приходилось считаться, и в отношении московского князя, который становился все более сильным противником Твери в деле борьбы за политическое первенство на Руси. Отсюда лаконичность изложения, отсутствие излишних эмоций и заостренных политических характеристик. Выступление тверского великого князя Александра Михайловича против ханского посла — это акт самообороны, ибо последний хотел истребить тверских князей. Поступок Ивана Калиты, хотя он и продиктован необходимостью выполнить «царево повеление», принес вред Твери.