Лев Черепнин - Образование Русского централизованного государства в XIV–XV вв. Очерки социально-экономической и политической истории Руси

«Отсидев» определенный («урочный») срок, данный ему для обзаведения хозяйством, крестьянин превращается в старожильца. Так, в 1489–1490 гг. Степан Дорога Якушов «бил челом» великому князю о том, что он «хочет… сесть жити на (дворцовой) пустоши» в Московском уезде. Просьба челобитчика была удовлетворена. Он получил для обработки пустошь и освобождение от повинностей на шесть лет. «А отсидит свой урок шесть лет, ино ему давати с тое пустоши великому князю оброк на Дворец з года на год на рожество Христово полполтины» [650] Там же, стр. 420–421, № 541. .

По истечении льготного «урочного» срока «перезванные» «люди» уравниваются со старожильцами не только в повинностях в отношении своих землевладельцев, но и в государственных повинностях, прежде всего в платеже дани. В жалованных грамотах часто встречаются такие условия: «А кого к себе игумен призовет людей из иного княжения, а не из моее отчины, и тем людем пришлым не надобе моа дань на десять лет (или на иной срок)… ни инаа никотораа пошлина. А уживут десять лет, и они потянут с старожильци по силе» [651] АФЗХ, ч. 1, стр. 205, № 234. ; «А отседят те люди пришлые свой урок, они потянут в мою дань по силам» [652] АСЭИ, т. I, стр. 107, № 139. .

Из грамот, относящихся к волостным землям русского Севера, подвластным Новгороду, также видно, что понятие крестьянской «старины» предполагало, что крестьянин «жил» в пределах данной волостной территории, т. е. имел там свое хозяйство, являвшееся источником уплаты государственных податей. В первой четверти XV в. тяглые волостные крестьяне «княжьостровци» настаивали на суде о включении в «розруб» крестьянина Уласка Тупичина. Последний сначала возражал против этого, говоря: «кладете на мене розруб, а яз у вас не живу », но затем признал, что « жил есмь и розруб есмь с ними давал». После этого суд вынес приговор: «потянуть Уласке с княжьостровци в старину , как отець его тянул».

Но нельзя сказать, что главное отличие частновладельческих старожильцев от других категорий крестьян заключается в том, что они несут государственное тягло, платят дань. Из актового материала видно, что как раз в уплате дани в ряде случаев получают льготу и старожильцы. Так, одна жалованная грамота Троице-Сергиеву монастырю говорит: 1) о монастырских «тутошних людех старожильцех», «которые нынича у них живут»; 2) о «пришлых людях старожильцах», «которые переж сего туто живали»; 3) о «призванных людях из иных княжений». Первые получают освобождение от дани на 5 лет, вторые-на 7 лет, третьи — на 10 лет. «А отсидят те их люди урочные лета, и они потянут в мою дань по силе», — читаем далее в грамоте [653] ГВНП, стр. 148, № 92; АСЭИ, т. I, стр. 137, № 192. . Таким образом, признак, выделяющий старожильцев из числа феодально-зависимого населения, — это не просто обязательство уплаты дани, а хозяйственная связь крестьянина с земельным наделом, предоставленным ему феодалом или феодальным государством, — с землей, заселенной, обжитой, возделанной крестьянским трудом и являющейся для феодалов основой получения ренты.

Старожильцы, как старинные жильцы феодальных имений., хозяйственно крепко связанные со своими наделами, отчуждаются вместе с землей. Так, в 1460 г. князь Василий II дал Симонову монастырю жалованную грамоту на два озера «по Новогородцкой рубеж» «да и люди по обе стороны» одного из озер [654] АСЭИ, т. II, стр. 353, № 360. См. также № 365. . В конце XV в. князь Федор Борисович «пожаловал» Симонову монастырю в своей «отчине» во Ржеве те же озера, земли, «да и те есми люди дал им старожилцов, которые живут на той земле» [655] Там же, стр. 450, № 417. . В 1470 г. князь Андрей Васильевич «променил» игумену Саввина-Сторожевского монастыря черные тяглые деревни и вместе с ними крестьян-старожильцев [656] П. И. Иванов , Сборник палеографических снимков с почерков древнего и нового письма разных периодов времени, М., 1844, стр. 13–14. . В 1458–1459 гг. киевская княгиня Анастасия с детьми передала Троице-Сергиеву монастырю две волости в Малоярославецком уезде, Передол и Почап, «со всеми приселкы, и со всеми пошлинами, и с людми, што издавна к тым волостем прислушали и к тым приселком…» [657] АСЭИ, т. I, стр. 200, № 279. Передаются с землей и крестьяне, вновь на ней посаженные, еще не ставшие старожильцами, но только осваивавшие землю. Так, до нас дошла жалованная грамота князя Даниила Александровича Спасо-Каменному монастырю 1497 г., в которой говорится, что он велел своему тиуну «сажати своих крестьян» на пустоши, и когда тиун выполнил это предписание и «посадил» на пустошах «жильцов», то князь «теми починки пожаловал игумена с братьею в дом святого Спаса» [658] «Дополнения к Актам историческим» (далее — ДАИ), т. I, СПб., 1846, стр. 17–18, № 21. .