Лев Вершинин - Гопакиада

К началу осени 1943 года не менее трети районов Волынь стали «этнически чистыми» — что называется, polenfrei. Чудом спасшиеся поляки бежали куда глаза глядят, как милости прося у немецких властей об отправке на работу в трудовые лагеря Германии, а «резуны», войдя во вкус, продолжили тешить душу уже на территории собственно Польши, под Хелмом и Люблином. Там, правда, как выяснилось, существовало польское ополчение, так что пришлось запрашивать подкрепление, когда же и оно оказалось не в помощь, к резне, как бы без ведома немцев, подключилась «братская» дивизия СС Galicia, а 10 июля 1944 года и Василь Сидор, командующий силами УПА на еще не очень затронутой резней Львовщине, приказал «постоянно нападать на поляков — вплоть до полного уничтожения последнего на этой земле». Этот приказ, правда, до конца не выполнили — из-за козней Советской Армии; проклятые москали, как всегда, явились и обломали кайф.

А вот с кем «героям нации» не повезло вовсе, так это с советскими партизанами, которых они тоже попытались было извести. При полном перевесе сил стычки 1942 и 1943 годов, как правило, кончались или вничью, или конфузом для «козаков». Даже стягивая силы в кулак, как 22 июля 1943 года, когда два полка (куреня) получили пендюлей от отряда в 200 человек. Не говоря уж о полном провале в октябре атаки аж двух групп (дивизий) на «федоровцев». А уж рейд Ковпака в Галицию вообще заставил командование УПА спешно создавать народное ополчение — Украинскую Национальную Самооборону которую Сидор Артемьевич тоже побил без особого труда, уже завершая поход. Короче говоря, если что и получилось у «героев нации» на этом направлении, то разве что нарушить планы советского командования насчет полной дезорганизации немецких коммуникаций в Галиции.

И только.

Поскольку борьба, как мы помним, была объявлена «на два фронта», занялись и немцами. Но как-то странно. Без труда заняв к осени 1943 года обширные сельские территории, в которых гитлеровцы были не заинтересованы, а потому или не охраняли вообще, или почти не охраняли, далее повстанцы, однако, строго выполняли установку, принятую еще в феврале, всячески избегая обострений. Особенно после того, как шеф Службы Безопасности УПА «Михайло» (Микола Арсенич) 27 октября 1943 года подписал директиву о наказании вплоть до расстрела за самовольную атаку на немцев.

Правда, мемуары участников событий полны описаний крупных битв, а в трудах «национально сознательных» историков следующего и через следующее поколений вообще пачками гибнут немецкие генералы, ложатся к ногам освободителей большие города и разбегаются, теряя живую силу в соотношении 1000:1, дивизии СС. Но в первом случае, читая внимательно, довольно быстро понимаешь, что описываемые сражения крупны только в сравнении с совсем уж мелкими стычками, а во втором, к сожалению, налицо откровенная беллетристика, когда, например, взяв за основу фразу мемуариста «взяли в плен солдат из дивизии Х», исследователь пишет «дивизия Х сдалась в плен». Ни о какой активной деятельности немцев в районе, контролируемом УПА, не свидетельствуют оперативные карты. Ни в каких кадровых списках ни разу не помянуты Sturmbahnführer SS General Platle и General Hintzler, якобы разбитые и павшие от рук «героев нации».

Особо мил сюжет о Викторе Лютце. Начиная с 1947 года уже третье поколение историков УПА утверждает, что этот видный нацистский деятель, рейхстяйтер, обергруппенфюрер и начальник штаба СА, проводя инспекцию в рейхскомиссариате, 1 мая 1943 года уничтожен повстанцами вместе с танковой колонной сопровождения. Опубликованный тогда же в газетах некролог о гибели «камрада Лютце» в ДТП под Берлином, по их мнению, всего лишь попытка скрыть правду. На их беду, однако, согласно историям болезни, раскопанным скептиками еще полвека назад в архиве потсдамского военного госпиталя, вместе с Лютце Виктором в реанимацию были доставлены также Лютце Ирма, 15 лет (скончалась), Лютце Фрида, 8 лет, и Лютце Гизела, 76 лет (обе выжили). Не знаю, кому как, но лично у меня достоверность пребывания в составе танковой колонны двух девочек и их престарелой бабушки вызывает серьезные сомнения. Тем паче что в записных книжках Геббельса довольно подробно описаны и история с катастрофой, и причины, по которым некролог был написан в тонах уважительных, но туманных, — Лютце погиб, возвращаясь с «черного рынка», где затаривался продуктами, и сообщать народу такую деталь из жизни вождя было сочтено нежелательным.