Дмитрий Винтер - Взять Берлин в 1941 году. Что дальше. Сталин после Грозы

Но это — военные округа. А есть еще пограничные, за счет которых формировались дивизии НКВД (по крайней мере, те из них, которые предназначались для реального участия в боях — надо думать, и «зэческие» тоже): в частности, практически все командные должности в войсках НКВД занимали пограничники ( Берия Л. П. Сталин слезам не верит. С. 281) — и в самом деле, не вертухаев же лагерных командирами боевых частей ставить!

Так вот, сколько было пограничных округов? С. Кремлев в комментариях тех же дневников перечисляет двенадцать: Грузинский, Армянский, Азербайджанский, Казахский, Среднеазиатский, Туркменский, Забайкальский, Ленинградский, Прибалтийский, Белорусский, Украинский, Молдавский (Там же). И судя по географии, это не все. Много же, вероятно, войск НКВД готовилось, если столько пограничных округов понадобилось!

А теперь вопрос: долго ли страна протянет с таким сверхнапряжением? «Любое напряжение кратковременно… Давайте спросим самого сильного человека в мире, долго ли можно на вытянутых руках держать над головой штангу весом в 200 кг? Если ему не верим, можем сами попробовать» (Суворов В. День-М. С. 184).

Правильно. Потому я и считаю: сверхнапряжение, которому Сталин подверг страну для войны со всем миром, должно было продолжаться не больше пяти лет (1939–1944), а не растягиваться, как полагает К. Закорецкий, на пятнадцать лет (1939–1954). Поэтому я и считаю: завершающие операции Второй мировой войны планировались Сталиным не позднее чем на 1943–1944 годы. И тот факт, что завершение строительства Дворца Советов, в стенах которого планировалось принять в состав СССР «последнюю республику», намечалось на 1942 год, эту точку зрения подтверждает.

Был и еще один источник пополнения войск. 23 октября 1940 г. дневник Берия сообщает нам: «Заканчиваем фильтрацию поляков…» (Берия Л. П. Сталин слезам не верит. С. 203). Для чего?

Польша стала частью Российской империи еще в 1815 г., после четвертого раздела по решению Венского конгресса. Неудивительно поэтому, что в начале Первой мировой войны поляки выступали на стороне враждебных России Центральных держав. Летом 1915 г. немцы оккупировали Польшу, выбив оттуда русские армии, а 5 ноября 1916 г. провозгласили фиктивную независимость страны под эгидой Германии. В июле 1917 г. в Магдебурге Юзеф Пилсудский начал формировать польские легионы для войны на стороне немцев и их союзников.

Выход Советской России из войны позволил Польше переориентироваться на страны Антанты, ибо с самого начала было ясно, что Германия и Австро-Венгрия, тоже участвовавшие в свое время в разделе Польши, — это лишь «меньшее зло» по сравнению с Россией, а вот союз с Антантой дает возможность получить полную независимость. И в самом деле, мирная программа В. Вильсона — пресловутые 14 пунктов — предусматривала создание Польского государства. На Парижской мирной конференции 1919–1920 гг. Польша выступала как победительница и добилась своего признания мировым сообществом.

Советская Россия вроде бы признала Польшу — тем, что отказалась от всяких претензий на ее территорию — еще 29 августа 1918 г. Однако уже в середине ноября, сразу после капитуляции Германии в Первой мировой войне, советское руководство бросило клич: вперед, в Германию! Разжечь пожар Мировой революции! В Германию, разумеется, предполагалось пройти через Польшу ( Суворов В. Последняя Республика. С. 48–50). Началась советско-польская война, затянувшаяся с конца 1918 по март 1921 г.

Польша сумела отбить красное нашествие и отстоять свою независимость. Однако «вялотекущая гражданская война» продолжалась. Помимо всего прочего, до миллиона поляков сочувствовало коммунистам, что само по себе было немалым резервом для пополнения Красной Армии в случае ее вторжения в Европу. После смерти в 1935 г. основателя Польского государства Пилсудского, которого поляки почти обожествляли, эти сочувствующие организовали множество стачек. Немало было в Польше и сторонников Третьего рейха («Рыцари белого орла», «Сокол», «Фаланга»). Не оставались без дела и сторонники независимости присоединенных к Польше западноукраинских областей, но об этом — отдельная глава. Имелись проблемы и с евреями. Так, в 1935 г. имела место попытка (правда, провалившаяся) провести через сейм закон о процентной норме для евреев в университетах. Немало несогласных с режимом Пилсудского прошло через концлагерь Береза Картузская — до 30 тысяч человек ( Буровский . С. 94–96). Несравнимо, конечно, с ГУЛАГом или с гитлеровскими концлагерями военного времени, но с концлагерями Германии мирного времени или с Соловецким лагерем особого назначения в период до «великого перелома» в СССР (1923–1928 гг.) сопоставимо вполне. Так, в Соловках осенью 1928 г. сидело тысяч пятьдесят ( Солженицын А. И. Архипелаг ГУЛАГ. Ч. 3. Глава 2).