Пирс Брендон - Упадок и разрушение Британской империи 1781-1997

Гиббон не мог удержаться от игры слов. Но это, судя по всему, представляет его истинную точку зрения на американский кризис. Таков тщеславный маленький историк с пухлыми щечками (которые одна слепая женщина буквально спутала с детской попкой), слабостью к красновато-коричневым бархатным костюмам и оранжевым жилеткам из канифаса, любивший покровительство не менее большинства джентльменов эпохи неоклассической литературы и искусства в Англии. В ответ на получение синекуры от лорда Норта он написал брошюру, в которой критикует требование колонистов о независимости, назвав мятеж «преступным предприятием» [78] E.H.Gould, «American Independence and Britain's Counter-Revolution», PP, 154 (февраль 1997 г.), 114. . Это привело в негодование Горацио Уолпола, который назвал Гиббона «жрущим жаб» [79] Toynbee (ред.), «Letters of Walpole», XII, 73. . Фокс тут же заявил, что Гиббон, который описал коррупцию, погубившую Римскую империю, является примером коррупции, которая погубит Британскую империю.

Это сравнение стало обычным. Когда Гиббон вежливо отказался от приглашения поужинать с Бенджамином Франклином в Париже, потому что не мог проводить время вместе с послом вражеской страны, американец, судя по всему, предложил предоставить такому прекрасному автору материалы для описания заката и краха Британской империи [80] P.B.Craddock, Edward Gibbon, «Luminous Historian 1772—94» (1989), 97. .

Франклин помог дать империи новое значение — политические и территориальные владения, а не морская коммерческая держава. Но он считал, что структура ее столь же хрупка, как китайская ваза [81] Koebner, «Empire», III. .

Британцы, которые с гордостью смотрели на себя, как на римлян более поздних времен, всегда осознавали хрупкость империи. Классическое образование так усиливало этот урок, что все проблемы и реверсы, с которыми сталкивалась держава, казалось, лишь предвещали разрушение и конечный распад, притом - по образцу Рима.

Йорктаун оказался особенно зловещим и предвещающим дурное. Ведь поражение произошло в то время, когда во всех частях империи появлялись трещины. Ее мощь подвергалась атакам на родине, другим владениям угрожали за границей. Активно выступали конституционные реформаторы. Только в предыдущем году антикатолические восстания привели к большим разрушениям в Лондоне за одну неделю, чем произойдут в Париже (за исключением сноса Бастилии) на протяжении всей Французской революции. Ирландию охватили волнения, ее народ начинал долгий марш к статусу самостоятельного государства. В Средиземном море стало небезопасно, Менорка и Гибралтар находились под осадой. В дальнейшем остров Менорка пал, а Гибралтар так близко подошел к падению, что его захват изображали на французской сцене и рисовали на веерах парижских дам. В Карибском море под флагом Британии останутся только Ямайка, Барбадос и Антигуа. Франция изгоняла Великобританию из ее фортов и торговых факторий в Африке. В Индии Хайдар Али, правитель Майсура, вторгся в Карнатаку, громил британские армии и жег деревни в пределах видимости Мадраса. Как писал один обозреватель, империя, «как кажется, рушится повсюду под своим собственным весом или уступает под натиском атак извне» [82] Wraxall, «Memoirs», 388. .

Сам король Георг придерживался ранней версии «теории домино»: если Британия лишится тринадцати колоний, то «за ними должна последовать Вест-Индия». Тогда Ирландия вскоре станет самостоятельным государством, а империя исчезнет [83] J.Fortescue (ред.), «The Correspondence of King George the Third», IV (1928), 351. .

Многие разделили его опасения, когда американцы нанесли столь тяжелые раны в самое сердце имперской политики. Последствия оказались травматическими — и непосредственные, и в долгосрочной перспективе. Иорктаун уничтожил министерство по делам Северных территорий, ликвидировав то, что доктор Джонсон назвал «кучей глупости» [84] B.W.Tuchman, «The March of Folly» (1984), 219. . В итоге король выбрал премьер-министром и Первым Лордом Казначейства Уильяма Питта-младшего, который оставался у власти с 1783 по 1801 гг. Премьеру пришлось ратифицировать мирный договор, по которому Британская империя потеряла четверть свои белых подданных.

Питт заявил Палате Общин: во избежание дальнейшего урезания, оставшиеся части «расколотой империи» следует объединить «при помощи любви и взаимодействия» [85] R.Coupland, «The American Revolution and the British Empire» (1930), 149. . Но такие связи казались слабыми и призрачными в свете американского опыта. Предпринятые меры для успокоения Ирландии (парламентская независимость, торговые концессии и аннулирование законов, направленных против католиков) усилили аппетит националистов, желавших полного самоуправления по трансатлантической модели. Канада, несмотря на попытки Британии снискать расположение и примирить большинство, которое составляло французское население, казалось, настроилась на отделение. А США уже горели желанием подобрать куски. Белое население Вест-Индии, хотя и зависело от метрополии в жизненно важных вопросах сахара и рабов, было «американским по связям и интересам», как заметил капитан Горацио Нельсон с одной базы в Карибском море в 1785 г. «Самые большие бунтовщики находились в Америке» [86] T.Pocock, «Horatio Nelson» (1987), 72. .