Святослав Рыбас - Московские против питерских. Ленинградское дело Сталина

В узком кругу командующий американскими оккупационными войсками в Европе генерал Д. Эйзенхауэр говорил, что «мой друг Жуков будет преемником Сталина, и это откроет эру добрых отношений». На данном в честь Жукова обеде во Франкфурте Эйзенхауэр, в частности, сказал: «Объединенные нации никому так не обязаны, как маршалу Жукову».

А «эра добрых отношений» как раз и не просматривалась. Жуковское «фонтанирование» пришлось на крайне сложный для Москвы период взаимоотношений с Западом: ничего из послевоенных призов СССР не получил. Ни Триполитании, ни базы в Проливах, ни Карса и Ардагана, ни нефтяных концессий в Северном Иране, ни острова Хоккайдо. В мае 1946 года под жестким напором США, грозивших войной, пришлось вывести войска из Ирана. Также были выведены войска из Маньчжурии, хотя там успели прочно закрепиться войска китайских коммунистов. При этом американцы своих войск из Китая не вывели. Даже в стратегически очень важном районе Синьцзяна, где Москвой была создана Восточно-Туркестанская Республика, пришлось прекратить помощь и оставить территорию.

И на этом мрачном фоне — объявляется кандидат в Наполеоны, герой войны, признанный лидер всей военной верхушки.

Дело Жукова вели военные контрразведчики. Из показаний арестованного маршала Новикова выяснилось, что Жуков в узком кругу высказывался о своей решающей роли в достижении Победы и вообще вел «антисталинские разговоры».

1 июня 1946 года состоялось заседание Высшего Военного Совета, на котором обсуждалось дело Жукова. В нем участвовали Сталин, маршалы Жуков, И. С. Конев, К. К. Рокоссовский, генерал армии Соколовский, маршал бронетанковых войск Рыбалко, генерал армии Хрулев, генерал-полковник Ф. И. Голиков, генерал-полковник С. М. Штеменко, а также все члены Политбюро и все члены Главного Военного Совета.

Начало обсуждения не предвещало Жукову ничего хорошего. Сталин попросил секретаря Главного Военного Совета Штеменко зачитать материалы допроса Новикова. Из них следовало, что Жуков, обсуждая положение в Ставке, «нелестно отзывался о Сталине».

Маршал Конев о ходе обсуждения рассказывал так: «Суть показаний A. A. Новикова сводилась к тому, что маршал Жуков — человек политически неблагонадежный, недоброжелательно относится к Центральному Комитету КПСС, к правительству, ставилась под сомнение его партийность.

После того, как Штеменко закончил чтение, выступил Сталин. Он заявил, что Жуков присваивает все победы Красной Армии себе. Выступая на пресс-конференциях в Берлине, в печати, Жуков неоднократно заявлял, что все главнейшие операции в Великой Отечественной войне успешно проводились благодаря тому, что основные идеи были заложены им, маршалом Жуковым, что он в большинстве случаев является автором замыслов Ставки, что именно он, участвуя активно в работе Ставки, обеспечил основные успехи Советских Вооруженных Сил.

Сталин добавил, что окружение Жукова тоже старалось и не в меру хвалило Жукова за его заслуги в разгроме немецко-фашистской Германии. Оно подчеркивало роль Жукова как основного деятеля и наиболее активного участника в планировании и проведении всех стратегических операций. Жуков против этого не возражал и, судя по всему, сам разделял подобного рода суждения.

— Что же выходит, — продолжал Сталин, — Ставка Верховного Главнокомандования, Государственный Комитет Обороны, — и он указал на присутствующих на заседании членов Ставки и членов ГКО, — все мы были дураки? Только один товарищ Жуков был умным, гениальным в планировании и проведении всех стратегических операций во время Великой Отечественной войны? Поведение Жукова, — сказал Сталин, — является нетерпимым, и следует вопрос о нем очень обстоятельно разобрать на данном Совете и решить, как с ним поступить». (Конев И. С. Записки командующего фронтом. М., 2003. С. 588.)

Казалось, это конец Жукова, после заседания его арестуют. Но на самом деле события развернулись по-другому, что явилось для Сталина полной неожиданностью. Выступили Конев, Рыбалко, Рокоссовский, Хрулев — и все в защиту Жукова. Они говорили, что характер у него тяжелый, неуступчивый, но маршал — политически честный человек.

Затем выступил начальник Управления кадров Министерства вооруженных сил Голиков и «вылил на Жукова ушат грязи».

«После военных выступили члены Политбюро Маленков, Молотов, Берия и другие; все они в один голос твердили, что Жуков зазнался, приписывает себе все победы Советских Вооруженных Сил, что он человек политически незрелый, непартийный и что суть характера Жукова не только в том, что он тяжелый и неуживчивый, но, скорее, опасный, ибо у него есть бонапартистские замашки.