Дмитрий Травин - Модернизация - от Елизаветы Тюдор до Егора Гайдара

Хотя до августа 1923 г. Шахт был в Германии практически никому не известен, он после войны начал исподволь готовить себе политическую карьеру. Шахт вступил в Демократическую партию, где стал членом исполнительного комитета. Хорошие контакты установились у него с канцлером Густавом Штреземаном. Да и маленький банк Шахта, благодаря связанной с инфляцией финансовой нестабильности, сумел заметно подрасти. Словом, постепенно создавалась некоторая база для решительного рывка.

Все в жизни Шахта изменилось в августе 1923 г., когда он вступил в публичную дискуссию с человеком, считавшимся основным авторитетом в германских государственных финансах, — Карлом Хелферихом. Предметом спора была столь необходимая стране финансовая стабилизация. В этой дискуссии «старый либерал» Шахт отстаивал ортодоксальную идею, согласно которой стабилизация возможна лишь на основе займов, позволяющих вернуться к системе золотого стандарта. Хелферих же предлагал еретический вариант, основанный на выпуске… рентной марки, золотом не обеспеченной. Той самой рентной марки, благодаря которой вскоре прославился Шахт.

Шахт не выиграл теоретического спора, но благодаря неколебимой уверенности в собственных силах и хорошим контактам с канцлером победил в споре бюрократическом. Хелферих имел репутацию националиста, тогда как Шахт — умеренного демократа. Для правительства Штреземана был приемлем только второй вариант, и Шахт возглавил Рентный банк.

Тут-то и проявились главные таланты Шахта. Он не был догматиком. Более того, он оказался человеком, которого трудности только активизируют. Сумев оценить сложность ситуации и поняв, что реализовать ортодоксальный план все равно невозможно по причине отсутствия кредитов, главный банкир страны взял на вооружение идеи своего противника Хелфериха.

«Монетарная политика, — заметил как-то Шахт, — это не наука, а искусство». С такого рода искусством, правда, многие чересчур «творческие» деятели заигрывались до инфляции. Но у Шахта не было иной возможности, кроме как пуститься в несколько рискованный эксперимент.

16 ноября 1923 г. была выпущена новая денежная единица — рентная марка. Поначалу германские денежные власти собирались вообще изъять из обращения старую обесценившуюся бумажную марку. Но потом от этой идеи отказались, сохранив в обороте две параллельно функционирующие валюты, которые могли обмениваться друг на друга по рыночному курсу. Старая бумажная марка продолжала считаться официальной денежной единицей страны, тогда как для рентной марки было придумано новое глубокомысленное наименование — официальное средство платежа.

Доверие к рентной марке определялось тем, что новая денежная единица гарантировалась реальными государственными ценностями — землей и недвижимостью. Кроме того, следует принять во внимание и традиционную дисциплинированность немцев, их доверие ко всему, что выпускает государство (даже если это всего лишь сомнительная «бумажка»). Наконец, повышало доверие и то, что правительство предприняло меры по сокращению расходов и повышению доходов бюджета. Поскольку размер эмиссии рентной марки был жестко ограничен, новая денежная единица стала стабильной.

В этот момент изменилась политика иностранных государств по отношению к Германии. Стало вызревать понимание того, что немцы не способны в кратчайшие сроки выплатить репарации. Появился план Дауэса, предполагавший осуществление реалистичных платежей и реструктуризацию их на длительный срок.

В мире появилась уверенность в том, что германская экономика все-таки сможет наконец начать нормально функционировать. Для контроля за ходом восстановления в Германию прибыл американский эмиссар Патрик Гилберт. Затем в страну пошли крупные иностранные кредиты.

Денежное обращение полностью стабилизировалось, и в 1924 г. новая рейхсмарка стала размениваться на золото. Вновь начал функционировать Рейхсбанк, который возглавил Шахт, сохранивший принципы своей эмиссионной стратегии и применительно к выпуску новой рейхсмарки.

Сразу после восстановления денежной системы началось постепенное оживление экономики. Старая бумажная марка окончательно была изъята из обращения к июню 1925 г., и этот акт символизировал собой наступление новой эпохи.

Экономика была спасена, однако научиться жить экономно немцы не смогли. В 1927 г. Шахт подверг острой критике муниципалитеты за то, что они стали жить не по средствам, приобретая земельные участки и строя бассейны, стадионы, общественные здания, отели, конференц-залы, планетарии, аэропорты, театры, музеи.