Стефан Цвейг - Корона и эшафот

Король прекратил разговор, сел за стол и не говорил более ни слова с Гаррисоном, не подав, однако ж, виду, что он придает его ответу какое-нибудь значение, которое могло бы его обеспокоить.

На следующий день Карл I должен был прибыть в Виндзор. Выезжая из Фарнгэма, он объявил, что желает остановиться в Бэгшоте и обедать в лесу у лор да Ньюборо, одного из старейших своих кавалеров. Гаррисон не смел отказать ему, хотя настойчивость, с какою король требовал этого, должна была внушить ему некоторые подозрения. Действительно, он был вправе иметь их. У лорда Ньюборо, страстного охотника до лошадей, был конь, который считался быстрейшим во всей Англии. Ведя уже давно тайную переписку, лорд Ньюборо присоветовал королю ранить как-нибудь дорогою лошадь, на которой он ехал, и обещал дать ту, на которой он мог бы легко ускакать от своего конвоя и сделать самое горячее преследование напрасным, так как король хорошо знал все тропинки в лесу. Действительно, король во весь переезд от Фарнгэма до Бэгшота беспрестанно жаловался на свою лошадь, говоря, что намерен взять другую. Но, прибыв на место, он узнал, что лошадь, на которую он рассчитывал, так сильно ушиблась вчера в конюшне, что не могла служить. Лорд Ньюборо был безутешен; он предлагал королю других лошадей, которые тоже были превосходны и могли бы годиться для бегства. Но предприятие было опасно даже и с самой быстрой лошадью, так как всадники, сопровождавшие короля, ехали очень близко от него и с заряженными пистолетами. Карл отказался от такого риска. Прибыв в Виндзор, он обрадовался, что возвратился в один из своих дворцов, в котором мог занять свою прежнюю комнату, и почти уже забыл, что был пленником.

В тот же день (23 декабря) и почти в тот же час нижняя палата приняла решение большинством голосов подвергнуть короля суду и назначила комитет для изготовления обвинительного акта. Несмотря на то что присутствующих членов было немного, это предложение вызвало противоречия: одни говорили, что довольно лишить его престола, как это было сделано с некоторыми из его предшественников; другие, не выражая прямо своего мнения, желали бы отделаться от него тайно, чтоб воспользоваться его смертью, не принимая на себя ответственности, но строгие республиканцы требовали публичного и торжественного суда, который бы доказал их силу и торжественно объяснил их правоту. Кромвель, сильнее других желавший такого суда, все еще лицемерил.

— Если б, — сказал он, — кто-либо сделал такое предложение с умыслом, то я почел бы его за самого презренного изменника на свете; но так как Провидение и требования времени довели палату до обсуждения такого предмета, то я молю Бога благословить такое решение, хотя сам я и не расположен немедленно подавать своего мнения!

Палата не решилась предать короля суду без закона, по которому бы он мог быть судим, но признала, что со стороны короля было государственным преступлением вести войну против парламента; и, по предложению Скотта, тотчас же было сделано постановление, которым учреждался верховный суд, чтобы судить короля. В нем должны были заседать: сто пятьдесят комиссаров, шесть пэров, трое верховных судей, одиннадцать баронетов, десять рейтаров, шесть лондонских олдерменов, важные лица республиканской партии в армии и лидеры нижней палаты.

Когда билль этот был представлен на утверждение верхней палаты 2 января, то это собрание, до сих пор столь раболепное и почти признавшее свою собственную ничтожность, выказало некоторое мужество.

— Нет парламента без короля! — сказал лорд Манчестер. — Поэтому король не может быть преступником против парламента.

— Нижней палатой угодно было, — сказал лорд Денби, — включить мое имя в свое постановление, но я скорее дам изрубить себя на куски, нежели приму участие в такой низости.

— Я не люблю вмешиваться туда, где идет дело о жизни и смерти, — сказал старый граф Немброк… — Я не буду говорить против этого билля, но и не соглашусь на него.

Двенадцать лордов отвергли это постановление. Нижняя палата, не получая на другой день никакого ответа от лордов, велела двум своим членам отправиться в верхнюю палату, спросить ее протоколы и узнать решение лордов. Когда палата получила ответ (4 января), она решила, что оппозиция лордов не может остановить дела; что народ после Бога есть источник всякой законной власти и что поэтому нижней палате Англии, избранной народом и представляющей его, принадлежит духовная власть. Новым биллем (6 января) она отдала верховному суду, учрежденному именем одной нижней палаты и ограниченному теперь ста тридцатью пятью членами, приказание немедленно собраться, чтобы распорядиться приготовлениями к процессу.