Ростислав Самбук - Буря на озере

- Больше вы не виделись с братом? - спросил Шугалий.

- Почему же? Вечером я предложила Андрию чаю, он всегда пил чай с вишневым или крыжовенным вареньем, вскипятила чайник и заглянула в кабинет.

Не захотел. "Не до чаю сейчас, говорит, налей лучше рюмку водки". Я принесла с бутербродом. Выпил, но закусывать не стал. "Иди, говорит, Олюся, пора спать".

- Что-то Олексы не видно, - встал Шугалий. - Так я вечером, с вашего разрешения...

Олена Михайловна вытерла несколько яблок, подала капитану.

- Мы всегда вам рады, - сказала, не поднимая глаз и не очень искренне, но Шугалий понял ее: только что исповедовалась с полной откровенностью, и ей не хочется смотреть в глаза тому, перед кем открыла Душу.

Шугалий смущенно сунул яблоки в карман пиджака, они некрасиво выпирали, и капитан иронически посмотрел на свое отражение в зеркальном стекле серванта. Решил, что на улице сразу съест эти яблоки.

- Я на озеро, - предупредил зачем-то Олену Михайловну, хотя ей вовсе не обязательно было знать, как он распорядится своим временем до вечера.

- Купаться?

- Покатаюсь на лодке.

- Сказали бы Олексе, он бы... Хотя мотор у Чепака на ремонте.

"Снова Чепак, - подумал Шугалий. - И почему это вы, уважаемый Северин Пилипович, так часто напоминаете о себе?"

..Лодка шла, задрав нос и оставляя за собой пенистый след. Шугалий перегнулся через борт, окунув в воду ладони. Крикнул Малиновскому, примостившемуся на самом носу:

- Остановите там, где нашли лодку Завгороднего.

Знаете где?

Лейтенант только кивнул в ответ, и Шугалий удобнее уселся, подставив голую грудь теплому упругому ветру.

Слева медленно приближался заросший камышом остров с одиночными деревьями, прямо по ходу лодки вдали уже угадывался берег с чуть заметными домиками. А справа, куда ни глянь, - безграничная гладь изумрудной воды.

Миновали остров, и Малиновский дал знак, что надо поворачивать направо. Ничипор Спиридонович круто вырулил, и лодка легла на правый борт, чуть не зачерпнув воды. Почти сразу же лейтенант замахал руками, приказывая остановиться. Мотор несколько раз чихнул и затих.

- Где-то здесь, - недовольно пробормотал Малиновский. Сегодня лейтенант был сердит на весь мир.

Полдня бродил по усадьбам соседей Чепака, но ничего путного так и не узнал. А капитан, выслушав его доклад, промолчал: не обругал и не похвалил, не рассказал даже, что делал у Завгородних, только сухо приказал: "Поедем на озеро". И все. А зачем на озеро?

Уже по дороге Шугалий счел возможным объяснить Малиновскому, что хотел бы побывать на месте, так сказать, происшествия, где была найдена лодка Завгороднего.

А зачем, спросить бы. Будто вода сохраняет вещественные доказательства. Если что-нибудь и есть, то на дне, а глубина тут - метров семьдесят, попробуй достать!..

Но лейтенант ничего не сказал Шугалию: в конце концов, дисциплина есть дисциплина, и надо сохранять субординацию.

Лодка остановилась, покачиваемая ею же вызванной волной. Шугалий спросил у Малиновского:

- Здесь?

- Угу...

- Лодка была опрокинута?

- Да.

- А ветер откуда был?

Малиновский неопределенно пожал плечами, и Ничипор Спиридонович, внимательно прислушивавшийся к их разговору, ответил вместо него:

- В то воскресенье? Когда ветеринар погиб? С того берега дуло.

- Если бы лодка перевернулась здесь, ее бы снесло?

- Эва! Чуть не к нашему берегу. Шторм целый день лютовал.

- А лодка найдена в понедельник в первой половине дня именно здесь. Значит...

- От того берега сносило, - категорично произнес Ничипор Спиридонович.

- Это верно, - согласился Малиновский.

- Следовательно, - повторил Шугалий, - несчастье случилось там, - ткнул пальцем в сторону села, вырисовывающегося на горизонте.

- У Ольхового, - подтвердил Малиновский.

- А где найден труп?

- С полкилометра отсюда, ближе к восточному берегу.

- Лодка плавала на поверхности, а труп... Что вы можете сказать по этому поводу лейтенант?

- Что его убили, выбросили за борт, а потом уже опрокинули лодку.

- Когда началась буря в то воскресенье? - спросил Шугалий у Ничипора Спиридоновича.

- Утром. Точно помню, еще наш завбазой в семь ко мне пришли, рыбачить, значит. Они на рассвете встать не могут, так что в семь пришли, а ветер уже волну нес. Еще ругался: в кои веки соберешься, а тут - буря.

- Давайте, уважаемый, к берегу, - показал Шугалий на деревья на острове. - Устроим один эксперимент.

Ничипор дернул за ремень, запуская мотор. Тот сразу же завелся - не мог не завестись, у Ничипора Спиридоновича все было отрегулировано, и Шугалий, верно, потерял бы к нему половину уважения, если бы мотор хоть раз чихнул.