Леонид Сапожников - Ищите 'Волка' !

А где же настоящий Храмов? Что с ним? Каким образом его документы попали в руки инженера?

Сейчас у инженера все чисто. И у нас - ни одной ниточки из его прошлого. Впрочем, одна тоненькая есть: Аграфена Меркурьевна Попова. Родная сестра боевого друга "Храмова". А может быть, боевого друга настоящего Храмова? Не исключено ведь, что инженер, присвоив себе биографию Храмова, оставил в ней и его друзей. По-моему, это стоящая идея...

Далековато живет Аграфена Меркурьевна - в Сибири. Поселок Костерский, севернее Енисейска...

Уверен, что Хазаров уже распорядился дать запрос в Москву по отпечаткам пальцев "Храмова". На предмет идентификации. Если инженер был в прошлом преступником, возможно, имеются его "пальцы". И тогда задача решается просто: "пальцы" принадлежат такому-то имярек. И нет проблем! А пока - ребус!..

Мы сидим вчетвером в просторном кабинете Хазарова: Кирилл Борисович, полковник Зорин, следователь прокуратуры Роман Николаевич Горюнов и я.

Пока я рассказывал, никто меня не перебивал. Лишь однажды Кирилл Борисович переспросил: "Попова живет в поселке Костерском, за Енисейском? Ага, ясно. Продолжайте, пожалуйста".

Когда я закончил, полковник Зорин вдруг сердито бросил:

- Слушай, Вениамин Александрович, а не очень ли ты, извини, вольно повел себя с этим инженером? Козырей у тебя на руках было в общем-то немного, а ты их взял и сразу выложил!

- Возможно, вы и правы, товарищ полковник, - ответил я.

- Тем более, - продолжал Зорин, - когда тебе стало известно, что Храмов вовсе и не Храмов, ты же понимал, что это уже дело Комитета госбезопасности...

- Я переговорил с начальником областного УКГБ, - вмешался Хазаров, они с нынешнего дня начали проверку инженера, но не возражают, чтобы мы продолжали работать по "Храмову".

- Я с вами, Евгений Алексеевич, - проговорил Горюнов, - не могу согласиться. Мне кажется, подполковник Бизин в целом поступил верно. Психологическая атака ведь достигла цели: инженер признал, что он не Храмов! Теперь предстоит лишь подтвердить это формально. Вернее сказать, и фактически и формально.

- Понимаете, товарищи... - Я внезапно замялся, подыскивая подходящие слова. - Не проводил я никакой атаки. Скорее все вышло экспромтом... Честное слово, инженер для меня - загадка. Загадка! Я знаю, что экспромт в нашем деле - вещь рисковая. Но как пошел наш разговор, так все и получилось.

- Здорово вы, Вениамин Александрович, изъясняться научились, усмехнулся Хазаров. - Должен вам заметить, что хорош тот экспромт, который заранее организован. В нашем деле, во всяком случае.

- Безусловно, - кивнул я. - Но я-то ничего не организовывал. Знаю только одно: двадцать пять лет этот человек работает на совесть, приносит пользу государству. Люди его уважают, ценят. Двадцать пять лет осознанно полезной жизни...

- Ну и что? - резко перебил меня Зорин. - А какова судьба того человека, под документами которого живет твой инженер? О той жизни ты не подумал?

- Да понимаю я все! - раздраженно ответил я, - Сам об этом всю ночь думал. Но...

- Не надо никаких "но", Вениамин Александрович! Если инженер воспользовался документами человека, предположим, убитого четверть века назад, он, что же, по-твоему, безвинный ангелочек, да?

Нет, ничего нового для меня полковник Зорин не говорил, я и сам размышлял несколько часов назад таким же образом. Однако как и собственные рассуждения не устроили меня, так и эти слова Зорина. Я сознавал, что скорее всего прав-то Зорин, а не я, и, однако же, стоял на своем.

- "Предположим" - видите, какое выражение, Евгений Алексеевич, вы употребили? С оглядкой! Не отвергая других вариантов. А если рассмотреть их - другие варианты? Если четверть века назад он купил или даже украл документы? Бесспорно, криминал уже в том, что живет не под своим именем, Но ведь криминал совсем другого порядка! И как живет? Как честный человек...

- Здесь я с вами, Вениамин Александрович, - возразил Горюнов, согласиться не могу. Вы служитель закона!

- Правильно, - поддержал следователя Хазаров, - служитель, товарищ Бизин, а не толкователь! И не ваше дело, извините, переосмысливать закон. Хотя бы из самых лучших, гуманных побуждений. Если у вас есть на этот счет какие-либо соображения, направьте их в соответствующие организации. Но все мы обязаны неукоснительно выполнять те законы, которые существуют!..

- Слушай, Вениамин Александрович, - вдруг хихикнул Зорин, - а ты в этом Старогорове никак раскис? Случаем, накануне поездки "Преступление и наказание" Достоевского не перечитывал?