Гасан Сеидбейли: Из боя в бой

А потом вдруг Теймуру во всех подробностях привиделась их давняя встреча с Шамси.

Теймур, возвращался домой с тренировки. Внезапно над одним из заборов появился Шамси, держа в зубах набитую чем-то кепку. Он схватился за верхнюю ветку тута, свисавшую на улицу, и хотел уже спрыгнуть, но зацепился рубашкой за сук. Сорванец потерял равновесие, и Теймур оказался невольным свидетелем неприятного зрелища. Жучок колючей проволоки, впившись в левую щёку Шамси, разодрал ее до кости. Из рассеченной щеки хлынула кровь, кепка упала, и по асфальту раскатились зеленые шарики неспелой алычи. Шамси сгоряча не почувствовал боли, зажав рукой щеку, он прислонился к стене. Теймур поднял его кепку и хотел стряхнуть пыль, но Шамси выхватил кепку и, погрозив Теймуру окровавленным пальцем - Прикуси язык! - убежал.

А Теймур долго не мог опомниться, - ему еще никогда в жизни не приходилось видеть так много крови. Он никому не рассказал о том, что видел. Мужчине не подобает болтать.

В те времена среди ребят царил неписаный закон: молодчики со шрамами и рубцами на теле, отбывшие тюремное заключение, почему-то зачислялись в герои. Они покрикивали не только на подростков и своих ровесников, но даже и на людей постарше себя. И Шамси, желая прослыть таким героем, по-своему объяснил происхождение шрама.

- Чемберекентские ребята хотели поживиться на нашей улице... Жаль, что при мне ничего не было, а то я бы всех троих уложил...

Мальчишки почтительно разглядывали глубокий рубец на его щеке, а он невозмутимо продолжал:

- В висок метили, да я увернулся... Ничего, Шамси в долгу не останется.

Ребята постарше, видавшие виды, тщетно добивались у него, чтобы он назвал своих мнимых противников. Но Шамси упрямо твердил:

- Нет, я сам рассчитаюсь с ними.

Новоиспеченный герой за свой шрам получил прозвище Меченый. Эта приставка, которая так льстила его самолюбию, через некоторое время стала неотделимой от имени. "Меченый Шамси сказал...", "Пойду позову Меченого..."

Но тайну рубца, так украсившего лицо и репутацию Шамси, знал только один человек, и Меченый возненавидел Теймура. Он стал задирать его при встречах, угрожать. И всегда старался делать это на виду у ребят, с тем, чтобы в случае, если Теймур не выдержит и выдаст его тайну, всегда можно было сказать, что он наговаривает на Шамси по злобе.

Разнесся слух, что Меченый Шамси готовится покончить с Теймуром. Каждый по-своему объяснил причину их взаимной неприязни. Одни говорили, что Теймур проиграл Меченому в кости большие деньги, другие считали - вражда пошла из-за девчонки, третьи были недалеки от истины, утверждая, что Теймур не хочет покориться Меченому. Разумеется, эти разговоры не доходили не только до милиции, но и до родителей. Согласно неписаному закону разговоры со старшими о таких вещах считались страшным предательством.

Меченый с некоторых пор повадился к теймуровой калитке. Однажды он уселся на камне возле самого порога и, смачно поплевывая на брусок, принялся водить по нему лезвием ножа. Худенький Сеймур стоял в дверях, не в силах отвести взгляда от поблескивающего лезвия. Шамси неожиданно прервал свое занятие и презрительно осмотрел Сеймура с головы до ног.

- Эй, ты, девчонка!

Сеймур, белолицый и чернобровый, действительно был по-девичьи красив и хрупок. Не успел он раскрыть рта, как Шамси, ухмыляясь, спросил:

- Что, у тебя глисты завелись?

Сеймур удивился.

- А что?

- А то, что ты весь - кости да кожа. Я дуну, из тебя дух вылетит.

Сеймур, глядя на его лицо, изуродованное шрамом, попятился к дверям.

- Что плохого я тебе сделал?

Шамси опять ухмыльнулся:

- На это у тебя нос не дорос. Пойди, позови Теймура.

Сеймур молча вошел во двор и так, чтобы не заметила мать, кивнул Теймуру на дверь, а сам метнулся в кухню.

Теймур вышел и остановился у ворот. Шамси оглянулся. Свита стояла неподалеку - и это придало ему храбрости.

- Почему твоя сестра такая худющая?

- У меня нет сестры.

- А кто же тебе эта девчонка - Сеймур?

У Теймура сжались кулаки, но он сдержался.

- Не называй так мальчишку, Шамси. Нехорошо!

Шамси оскалился.

- Вся улица называет меня Меченым, я ведь не обижаюсь.

- Это твое дело, а Сеймура не трогай. Он - тебе не пара.

- Вот я и велел тебя позвать.

Шамси осторожно провел ножом по ногтю большого пальца и, словно прицеливаясь, одним глазом глянул на противника, подбираясь, как кот перед прыжком. У Теймура со страху одеревенел подбородок и ноги приросли к земле.