Юлиан Семенов - Кто дерзнет сказать, что солнце лживо

Вечером позвонил "Володьке-водочнику". Он бывший князь. Я был у него в гостях в прошлый приезд.

Особнячок у "Володьки-водочника" обшарпанный. Некогда прекрасная вилла сейчас выглядит жалко и провинциально. Князь ездит на велосипеде, как коммивояжер, и продает образцы "смирновской" водки.

- Я жду вас! - сказал он, когда я позвонил. - Буду рад принять вас завтра в четыре пополудни.

Я вспомнил, как мы сидели за столом, а стол был колченогий, и дворецкий, который уехал из Батуми вместе с князем (тогда семилетним мальчиком), нес мне в граненом стакане жидкий чай (в таких стаканах у нас в маленьких провинциальных железнодорожных буфетах продают водку), и рука у него тряслась, и я хотел принять у него чай, чтобы он не расплескал его, но старик, краем глаза взглянувший на князя, изменился в лице:

- Ваше превосходительство, да что вы?! Я сам!

Брючки у него были тщательно заутюженные, заштопанные. И ботинки в заплатках начищены до зеркального блеска: нищета, второсортность, одно слово эмиграция!

На этот раз прийти к "моему" князю я не смог. Вечером накануне я отправился в театр - решил второй раз посмотреть великолепный хиппи-спектакль "Волосы". Это некий сплав памфлета и мюзикла о молодом поколении Америки, памфлет, который требует прекратить войну во Вьетнаме, памфлет, который воспевает марихуану как единственное средства защиты от жестокости XX века, от Молоха капиталистической действительности, памфлет, посвященный поиску чистоты - -через грязь. Рассказать об этом спектакле трудно. Там нет ударных эпизодов, таких, какой был, например, в лондонском театре, когда актеры поставили пьесу против вьетнамской войны. Они играли довольно сложный сексуальный полудетектив, и это устраивало публику, которая пришла посмотреть на чудачества "длинноволосых". Но в конце спектакля актеры разделись догола и вышли на сцену. И это тоже не предвещало ничего тревожного, этому даже поаплодировали. Потом актеры выпустили из спичечных коробков живых бабочек. И это рассмешило публику. Но после они взяли несколько самых красивых бабочек и стали медленно давить их пальцами. Поднялся вопль и свист. Тогда один из актеров шагнул на просцениум и сказал: "Вам жаль несчастных бабочек? Вы честные люди, вам чужда жестокость, не так ли?! Тогда почему вы не кричите, когда каждую минуту и каждый час во Вьетнаме вот так же убивают людей?!"

"Волосы" - это пьеса, составленная из отдельных музыкальных новелл. Они имеют свои подзаголовки - "Марихуана", "Интернационал", "Я жгу призывную карточку". Нельзя пересказать какой-то один эпизод, нужно рассказывать весь спектакль. А его не расскажешь, его нужно смотреть и слушать, ибо талантливое и новое - непересказуемо.

Заехал к друзьям. Меня шатало, голова раскалывалась. Я померил температуру, термометр показал 39,8. Видимо, вирусный грипп. Очень весело.

Оставаться у друзей неудобно - всех перезаражу. Весь раскаленный, я отправился в отель. Алекс привез "синописм" - французские горчичники в клеенчатой оболочке - огромные, толстые, не похожие на наши. Промучившись с этими адскими горчичниками всю ночь - они прожигают тело насквозь, - утром я почувствовал себя чуть легче. Алекс привез фруктов - "верь только йогам, сказал он, - когда болен - не ешь ничего, кроме фруктов. Через день ты поправишься".

Поправился я через два дня. (Поправился - это условно, просто температура упала до 37,5. "Вот тебе и побродил по Парижу, - горестно думал я, вылеживая на необъятной кровати в голубенькой мансарде в отеле "Монс-Элизе". - Никогда нельзя: а) загадывать вперед, в) подсчитывать возможный гонорар и с) бахвалиться здоровьем".) Заехал Алекс, и мы отправились перед моим вылетом перекусить в маленький кабачок.

- Задача будущего общества изобилия - уменьшить долю пищи для каждого человека, а задача сегодняшнего общества процветания - все-таки увеличить эту дозу, - сказал я.

- Браво, - сказал Алекс, - выпей еще рюмку, и отправляемся.

Мы приехали в Орли. Алекс оставил меня в машине, взял билет и пошел ворковать с девицами в кассах. Вернулся он через полчаса, встрепанный и яростный.

- Не знаю, успеешь ли, через десять минут твой самолет уходит в Дакар, а у меня сейчас будет инсульт из-за наших авиабюрократов. Бежим!

После вирусного гриппа бегать с чемоданом по километровым зданиям Орли занятие не из приятных, и отдышался я только в самолете, облившись пятью потами.

Моими соседями оказались две славные пары: мужья - алжирцы, жены испанки, живущие во Франции. Когда принесли обед, есть я ничего не смог и предложил моей соседке торт и сандвич. Поблагодарив меня, она немедленно сунула все это в рот, расхохоталась и сказала: "Травахо, мучо травахо". Это я понял: "Работаю, много работаю".