Борис Барков - Однажды Сталин сказал Троцкому, или Кто такие конные матросы. Ситуации, эпизоды, диалоги, анекдоты

Один раз Петр I так был рассержен Балакиревым, что прогнал его не только с глаз долой, но вон из Отечества. Балакирев повиновался, и его долго не было видно. По прошествии долгого времени Петр, сидя у окна, вдруг видит, что Балакирев с женой едет в своей одноколке мимо его окон. Государь вспомнил о нем, рассердился за ослушание, вышел из дворца, закричал:

— Кто тебе позволил, негодяй, нарушать мой указ и опять показываться на моей земле?

— Прости, государь, заблудился, — ответил шут.

Однажды осенью в петергофском парке сидели на траве молоденькие дамы. Мимо проходил Балакирев, уже старик, седой как лунь.

— Видно, уж на горах снег выпал, — сказала одна из дам, смеясь над его седой головой.

— Конечно, — ответил Балакирев, — коровы уже спустились с гор на травку в долину.

Однажды Петр I, желая знать общественное мнение о новой столице, спросил у Балакирева, какая молва народная ходит про новорожденный Петербург.

— Батюшка, царь-государь! — ответил шут. — С одной стороны — море, с другой — горе, с третьей — мох, а с четвертой — ох!

Приглашенный на обед к одному иностранцу затейник царя Петра I Балакирев увидел стол, заставленный мисками разных супов, и недоумевал: что будет с ними делать. Поевши одного супа, Балакирев снял с себя галстук. Поевши другого — кафтан. После третьего — сбросил парик, за четвертым снял жилет и, продолжая таким образом, дошел до разувания ног. Тогда хозяин дома — иностранец — с нескрываемым негодованием закричал Балакиреву:

— Что это значит?

— Да ничего, дядюшка: я готовлюсь только переплыть это страшное море супов, — с невозмутимым спокойствием отвечал шут.

Однажды Балакирев, обедая у одного из вельмож, сидел против какого-то господинчика, который решился спросить Балакирева:

— Послушай, милый мой, какое расстояние между тобой и глупым ослом?

— Самое малое, — ответил Балакирев. — Один только стол.

Господинчик прикусил язык, а все захохотали.

На обеде у князя Меншикова хвалили обилие и достоинство подаваемых вин.

— У Данилыча найдется во всякое время довольно вин, чтобы виноватым быть! — заметил Балакирев.

Князь Меншиков принимал гостей. Один сановник, желая подшутить над Балакиревым, сказал:

— Ну, спой, хоть ты и без голоса.

Балакирев взглянул на него и сказал:

— Горло без голоса — то же, что голова без волоса.

Один офицер хвалился при Петре I своими подвигами, все показывал шрам на лице. Князь Меншиков, знавший, что этот офицер не отличается храбростью, заметил:

— Сам виноват, что ранен: зачем было оглядываться.

В одну из прогулок Петр I, одетый в простую солдатскую форму, зашел в кабак и встретил там молодого солдата, пригорюнившегося в углу у пустого стола. Дело было под вечер.

Петр его спросил:

— Что, брат, приуныл? Али не на что выпить?

— Да, брат, не на что, — откровенно отвечает солдат, не узнавши царя в полумраке. — А голова с похмелья сильно побаливает…

— Я тебя попотчую! — сказал император и приказал целовальнику подать водки.

Заподозрив жену Екатерину, впоследствии его престолонаследницу императрицу Екатерину I, в измене с красавцем-камергером Монсом, Петр I недолго думая приказал отрубить ему голову и заспиртовать ее, а после демонстрировал «препарат» супруге, доводя ее до обморочного состояния.

Понаблюдав за работой зубодера, Петр I подошел к нему и поинтересовался:

— Мог бы ты и меня обучить своему искусству?

— Если хорошо заплатишь, то научу.

— Идет, — обрадованно кивнул царь. — Откладывать не станем, начнем прямо сейчас!

Новое медицинское ремесло Петр Алексеевич освоил довольно быстро и неплохо и потом при любом удобном случае и даже без него любил похвастаться своим умением.

Весьма активно Петр Алексеевич интересовался практической хирургией. Почему именно хирургией и только хирургией — до сих пор осталось неразгаданной тайной! Иногда государь проявлял довольно живой интерес к гинекологии, однако хирургия всегда была на первом месте. Ничто не могло ее затмить в его понимании.