Сергей Сергеев-Ценский: Зауряд-полк (Преображение России - 8)

- А что именно может случиться дальше? - с понятным любопытством спросил Ливенцев.

Чероков же только поглядел на него испытующе, но не ответил и заговорил о расстановке людей по линии.

Конечно, не преминул напомнить Чероков, что рассказывать о близком приезде царя пока не нужно; что все части войск, между ними и дружины бригады генерала Баснина, будут извещены об этом в свое время.

И Ливенцев, как всегда, объехал посты на дрезине и от всех старших на постах выслушал рапорты, что все обстоит благополучно. Но теперь он выяснял наличность каждого человека на постах и напоминал всем, как надо стоять на часах на линии железной дороги при проезде царя: смотреть в поле и чести не отдавать.

Потом произошло все так же, как и в первый приезд царя зимою: землянки заняли егеря, а людей с постов жандармы развезли по линии в направлении на Бахчисарай. Самому же Ливенцеву пришлось теперь дежурить с тыльной стороны вокзала, у шлагбаума, где было гораздо спокойнее, потому что цепь жандармов и егерей дальше шлагбаума никого не пропускала, а покушений отсюда из небольшой толпы местных жителей ждать было нельзя. И опять волновались целый день колокола и флаги.

Царь приехал теперь с наследником, и мальчику, страдавшему гемофилией, пришлось, как и отцу, переодеваться несколько раз в этот день - 15 апреля: в морскую форму для смотра флотских, в казачью - для смотра пластунов и, наконец, в общеармейскую, с медным крестом на фуражке, для смотра ополченцев.

Вернувшись с вокзала, Ливенцев видел царя проезжавшим в автомобиле, именно в этой ополченской форме, и удивился, что на фуражке, какую ему дали, темнело большое масляное пятно. Можно было подумать, что это пятно от потного затылка, но день был не жаркий. Царю как будто хотел кто-то придать этой фуражкой подчеркнуто боевой вид, какой бывает у военачальников на поле сражения, когда дорога каждая минута, потому что каждая минута может решить бой, и черт с ней, с фуражкой, какая она там, без пятна или с пятном! Мгновенно сунул ее на голову - и в машину, и мчись в самую гущу боя. Но в Севастополе не было боя, и фуражка царская могла бы быть приличней, так полагал Ливенцев.

Поздно придя домой, он увидел у себя на столе записку адъютанта, передававшего ему приказание Добычина явиться на смотр в караульной форме, а Марья Тимофеевна сообщила ему, что писарь, принесший записку, ждал его долго.

- Ладно! С одного вола две шкуры хочет содрать этот Добычин, - сказал ей Ливенцев. - Видно, что добычлив: фамилии иногда бывают метки.

Вечером он узнал, что Переведенова, который получил роту Мазанки как старший из субалтернов, Гусликов уговорил на смотр совсем не допускать, дабы царь не спросил его снова, в каком сражении получил он увечье, а он не заговорил бы опять о революции 1905 года. Поэтому ротой на смотру командовал Кароли, и боялись, что очень уж мало в дружине офицеров и на это обратит внимание царь.

Правда, генералов, военных и штатских, в свите царя было гораздо больше, чем офицеров в дружине Добычина, но царь, по-видимому, привык уже к тому, что офицеров в войсках вообще мало.

Казачий полк и горноартиллеристов он поздравил с отправкой на борьбу "с коварным и сильным врагом", и казаки, а между ними и новоиспеченный есаул Мазанка, ответили радостным криком:

- Покорнейше благодарим, ваше величество!

Дружины он не поздравлял с походом. Однако на другой же день после его отъезда Чероков вызвал к себе Ливенцева и, пристально, как всегда, глядя на него, сказал:

- Ну вот - ваша служба на постах кончена.

Ливенцев изумленно открыл рот, подыскивая слова для вопроса, что такое случилось. Он так и подумал, что что-то такое случилось с его ратниками там, на постах, и за это "что-то" надо отвечать ему. Но Чероков, слегка приподнявшись, протянул ему руку, говоря:

- Спасибо за службу! Вы хорошо поставили дело охраны туннелей, но-о... ваша дружина должна будет спешно готовиться к отправке на фронт, и ваших людей приказано снять с постов.

- Вот как! - тоном глубокого огорчения отозвался Ливенцев. - Кончились, значит, счастливые дни Аранжуэца! И куда же нас погонят? В Синоп?

- По-че-му в Синоп? - очень удивился Чероков.

- Были какие-то смутные слухи насчет Синопа.

- Не понимаю... Ведь ваша армия на Западном фронте, - причем же тут Синоп?.. Нет, вы пойдете на запад.

- Что же, идти - так идти... Или, как говорил попугай: "Ехать - так ехать". Не мы первые, не мы, кажется, будем и последние.

- Как знать! - загадочно сощурил глаза Чероков. - Может быть, вы-то именно и решите все дело.