Игорь Шафаревич - Статьи

- Вы имеете в виду скорее сюжетные основы сказок?

- Да просто если возьмёте сказки Афанасьева и будете сравнивать их со сказками бушменов, то вы увидите там поразительное родство. Только в одной сказке фигурирует охотник, а в другой стрелец. А в том, что захватывает нас, что составляет дух сказки - множество совпадений, аналогий. Да, если хотите, сюжеты, в каком-то смысле то, что мы бессознательно воспринимаем как идеологию этих сказок, то, что глубже всего воспринимается. А потом, они, конечно, надевают свои собственные одежды. Язык, например, на котором они рассказываются, уже другой и т. д. Представление о единстве судьбы человеческой, конечно, высокое представление, и человек, который воспринимает это, становится богаче, и жизнь его становится богаче.

Я ощутил это вполне конкретно на себе в математике. Здесь, конечно, тоже существуют свои переплетения, и в советской математике есть свои советские или русские проблемы, но сама математика носит космополитический характер. В то время, когда я начинал, математика, как и вся наша наука и культура, была в изоляции. Я помню, что первый раз в жизни поговорил с иностранным математиком, когда мне было за тридцать лет. Потом мне вдруг разрешили выехать на Международный математический конгресс. Это было в 58-м году. Я встретился там с людьми, которых никогда не видел, но я попал как в родную семью. Они знали некоторые мои работы вплоть до подробностей. Я знал также их работы. Это было необычайно дружное общение. Оно продолжалось и дальше. В последний мрачный период брежневского правления некоторые западные академии бойкотировали научные контакты с Советским Союзом, но западные математики приезжали сюда за свои деньги в качестве туристов, выступали у нас на семинарах и ломали стену изоляции. Более того, мы принимали участие в каком-то международном научном братстве. Это было тёплое и высокое чувство.

Космополитизм можно понимать как единство человечества, которое основывается на национальной индивидуальности и идёт выше этой индивидуальности. Оно заложено и в христианстве. Как часто цитируют "несть ни эллина, ни иудея", но это означает не стирание национальных различий, а высшее единство перед Богом. Национальность играет, по-видимому, роль индивидуальности. Как нация состоит из человеческих индивидуальностей, так и человечество состоит из национальностей, и возможно его единство поверх этих национальностей. Но возможно, конечно, и другое единство - как бы ниже этого уровня, через отрицание индивидуальностей, превращение всего человечества в некую аморфную массу.

То есть возможны два типа космополитизма. Как государство можно попытаться организовать на принципе свободного, максимального развития индивидуальности каждого человека, а можно и на принципе максимального подавления, упрощения людей, лишения их индивидуальности, превращения в винтики. Я когда-то на эту тему уже высказывался, когда давал интервью много лет назад для одного иностранного журнала. Тогда я использовал такое сопоставление. Мне непонятно, каким образом можно быть на уровне общечеловеческих проблем, не исходя прежде всего из более обострённого восприятия проблем своего народа. В одном из романов Диккенса есть глава, которая называется "Телескопическая филантропия". Там рассказывается о даме, которая день и ночь занималась судьбой негров в колонии Бариабула-Кха, в то время как у нее масса собственных детей, которых она нарожала - голодных, грязных, неодетых, и на самом деле видно, что ни негров ей не жалко в Бариабуле-Кха, ни своих детей. Нивелировка национальной индивидуальности того же типа, что нивелировка личности. Это приводит к такому явлению, которое известно у физиков под названием тепловая смерть. Когда молекулы движутся с разными скоростями, но постепенно в результате соударений скорости их выравниваются, и не только жизнь останавливается, но возникает полная аморфность.

- Николай Бердяев в известной работе 1916 года "Национальность и человечество" подчёркивал, что "страсти, которые обычно вызывают национальные проблемы, мешают прояснению сознания". Он считал также, что нельзя сталкивать всечеловеческое и национальное: "Всякая национальность есть богатство единого и братски объединённого человечества, а не препятствие на его пути". И далее, развивая эту мысль, он продолжал: "Всё человечество раскрывает себя лишь под видами национальностей. Денационализация, проникнутая идеей интернациональной Европы, интернациональной цивилизации, интернационального человечества, есть чистейшая пустота, небытие". К сожалению, у нас многие десятилетия под интернационализацией подразумевалась именно денационализация. Как вы относитесь к этой проблеме?