В. Злыгостев - Субэдэй. Всадник, покорявший вселенную

Император Цзинь Ай-цзун пытается, чувствуя приближение катастрофы, может бы ть, в последний раз оказать монголам достойное сопротивление. На военном совете чжурчжэни решили укреплять оставшиеся в их распоряжении города и крепости, усилив их гарнизоны. «В столице [99] Т. е. Кайфыне. запасти большое количество хлеба, а жителям страны Хэ-нань велеть укрепиться в полях» [31, с. 121]. Но Ай-цзуном уже овладело отчаяние, на том совете он сказал: «„Столица хотя и существует, но не составляет царства… существование и погибель зависят от Небесного по-веленья“. И… указал генералам расположиться в Сянь-чжоу и Дын-чжоу [100] Дэн-чжоу (Дэнчжоу) совр. уезд Дэнсянь. См.: Храпачевский Р. П. Военная держава Чингисхана. С. 346. » [31, с. 122]. Полководцы чжурчжэней Вэньян Хэда и Ила Пуа «разместили цзиньскую армию в Дэньчжоу, чтобы дождаться переправы монголов через Ханьшуй и внезапно атаковать их. Но монголы переправились раньше, поэтому цзиньцы отряда Вэньян Хэда отошли к Шуньяну [101] В районе Сичуань в Хэнани. Там же. С. 346. , а Ила Пуа принял решение сразиться угоры Юйшань [102] Юго-западнее г. Наньян в Хэнани. Там же. , разместив перед ней пехоту, а за горой конницу. Монголы, разведав ситуацию, смогли окружить цзиньцев и разбить их» [6, с. 346]. Но Хэда и Пуа, «утаив о своем проигрыше, донесли, что одержали важную победу» [31, с. 123], что вызвало в Кайфыне буквально «пир во время чумы». Ай-цзун радовался этой дезинформации, а мобилизованные крестьяне, «охранявшие города и укрепления, все разошлись и возвратились в свои селения» [31, с. 123], что резко ослабило оборонительные линии чжурчжэней.

В феврале — марте 1232 года произошло два сражения, которые окончательно вынудили цзиньцев перейти в глухую оборону. Когда монголы, ведомые Толуем и Субэдэем, вышли «к горе Саньфэншань [103] В уезде Юйсянь в Хэнани, «гора Трех пиков» по-китайски. См.: Храпачевский Р. П. Военная держава Чингисхана. С. 346. » [6, с. 346], «был сильный снег» [12, с. 166], который сыпал с небес, не прекращаясь несколько дней. Все это создало определенные трудности обеим сторонам, но Вэньян Хэда, в распоряжении которого было несколько десятков тысяч конных и пеших и который был готов воевать в обороне, конечно же, имел большие шансы в этом столкновении. На совещании монгольских военачальников Толуй спросил у Субэдэя: «Каким способом овладеть [позицией]?» Субэдэй сказал так: «Люди, сидящие за стенами, не привыкли к тяжкому труду, дадим им побольше потрудиться и посражаться, тогда сможем победить» [12, с. 229]. Цзиньские войска были блокированы у горы С аньфэншань «несколькими кольцами окружения», тем временем природная стихия не унималась. «Учинились великие ветер и снег, и их [цзиньцев] воины и командиры стали коченеть и валиться. Войска [монголов], воспользовавшись этим, перебили и перерезали [их] почти полностью. От этого цзиньская армия была уже не в состоянии оправиться» [12, с. 230]. Кроме того, «был захвачен цзиньский полководец Пуа» [12, с. 166]. Вэньян Хэда с остатками армии спешно отступал в Цзюньчжоу [104] Находился на территории совр. уезда Юйсянь в пров. Хэнань. См.: Золотая орда в источниках. Т. 3: Китайские и монгольские источники. С. 269. , но Субэдэй не дал ему никаких шансов. Спустя несколько дней после «битвы в метель» у Саньфэншань он и его войска с ходу «атаковали Цзюньчжоу, овладели им и захватили цзиньского полководца Хэда» [12, с. 166].

Прибывший в середине марта в Танхэ Великий каан Угэдэй объявил общий сбор, где подвел итоги войны за прошедший год. Он мог быть доволен действиями Субэдэя и Голуя: около двух десятков округов, входящих в цзиньские провинции Хэнань и Аньхой, были захвачены и осваивались монголами, а путь к Кайфыну был отныне открыт.

За период с марта 1231 по март 1232 года армии и основные цитадели Цзинь были сокрушены, население в панике покидало родные места и мигрировало. Традиционная практика террора, проводимая монголами, сеяла ужас не только в занимаемых ими землях, но и у соседей. Война на ее заключительном этапе приняла до крайности ожесточенный характер, чжурчжэни, как будто предчувствуя свой близкий конец, отчаянно сопротивлялись, и многие военачальники выглядели достойно, когда сражались и когда погибали. Потери в высшем военном руководстве империи Цзинь в тот год не могли не повлиять на ее окончательное падение.

В апреле 1231 года, когда монголы осадили Чэчжун, обороной города командовали родственники императора Ай-цзуна. Это Бань-цзы-агэ и Цао-хо-агэ. Непрерывный штурм продолжался более двух недель. «Около полумесяца сражались врукопашную; и когда истощились силы, осажденный город был взят. Цао-хо-агэ самолично несколько десятков раз схватывался драться, наконец взят в плен…» [31, с. 120], захватившие его враги знали о слабостях Цао-хо-агэ, который, будучи сыном своего времени, «утешался сжиганием пленников на горящей соломе», поэтому несложно догадаться, какую участь уготовили ему монголы. А вот Бань-цзы-агэ «с 3 тысячами солдат ушел в Вэн-сан», а оттуда направился ко двору Ай-цзуна, где он, бесстрашный военачальник, был оклеветан перед правителем евнухами и «предан казни» [31, с. 120].