Антон Якименко - Прикрой, атакую! В атаке — «Меч»

Мы готовы. Мы ждем. Мы сидим на самом боевом направлении фронта. Наши машины стоят в капонирах. Никого, кроме нашей особой группы, здесь нет. Это Забота Подгорного. Чтобы нам никто не мешал. Чтобы мы уходили на взлет прямо из укрытий, не тратя драгоценное время, не боясь помешать посадкам и взлетам других самолетов.

Утро тихое, ясное. Летное поле — будто зеленый ковер. Но это все временно. Через несколько дней, а может, и раньше — завтра сядут сюда и «серые», и другие полки, будут летать с утра и до вечера, выбьют густую траву на взлетно-посадочной, серой, взбунтовавшейся пылью покроют стоянки, близлежащий кустарник, наши капониры.

— Началось!.. — восклицает механик моего самолета сержант Мурадымов и слушает, обратившись лицом в сторону линии фронта.

Расстегнув шлемофон, сдвигаю его на затылок, прислушиваюсь. Верно, оттуда доносится звук канонады. Он все усиливается, превращаясь в сплошной, монотонный, приглушенный расстоянием рев. Но вот к нему примешался другой, идет с высоты и с востока, он ширится, растет, заглушая рев канонады.

— Идут! Идут!..

Все так и есть, как я думал. С востока подходят наши По-2. Высота порядка три тысячи метров.

А ниже идут «ильюшины». Сзади, с боков полковых колонн плывут истребители. Колонна грузовых машин приближается, проходит над нами, за ней вторая, третья, четвертая…

Возвращаются. Сначала штурмовики, за ними бомбардировщики. В том же порядке, в четком монолитном строю. Надо готовиться: еще десять-пятнадцать минут, и немцы пойдут с ответным ударом. Все, как говорят, разложили по полочкам, даже порядок расстановки машин для взлета. Чтобы взлететь сразу, всей группой, которую вызовет фронт, каждому летчику надо создать условия, и эти условия созданы. Мой самолет стоит на левом фланге стоянки. Правее — машина ведомого, за ней в том же порядке вторая пара, третья, четвертая… При взлете каждый будет смотреть в левую сторону, так, как и смотрит всегда.

Все, шлемофон — на застежку, гляжу в сторону командного пункта. Оттуда должна взлететь ракета — сигнал на подъем группы. Капэ расположен восточнее нашей стоянки, солнце слепит, мешает смотреть. Ракету можно и не увидеть. Мне помогает механик, он смотрит туда же.

— Запуск! Выпуск! — кричит Мурадымов, подкрепляя команду неистовым взмахом правой руки, и, высокий, стройный, легко взлетает на плоскость, привычным движением поправляет на мне парашютные лямки, привязные ремни.

Запускаю мотор, и сразу — метров на двадцать вперед. Отсюда будем взлетать. Секунды, и машины одна за другой становятся в ряд правее меня. Но когда они в одной линии, трудно сказать, все ли на месте. Однако мы и это учли. Впереди моего самолета уже стоит инженер и смотрит.

Вот он поднял белый флажок: «Внимание!», вот опустил его до плеча в направлении старта: «Взлет разрешаю!», и мы начинаем разбег.

Взлетаем, доворот в левую сторону. Полет к линии фронта — обычный полет, во время которого надо как можно быстрее набрать высоту. Набираем. Я возглавляю ударную группу, капитан Голубенко — группу прикрытия. Такое чувство, будто идем на парад, на праздник. Красные носы самолетов — наши знамена. Скорость, маневр и сила огня — то, что нам предстоит демонстрировать.

Вот и линия фронта. Все затянуто дымной завесой. Сквозь нее, будто в глубоком колодце, мигают взрывы, пылают деревни. Дым над ними кровавого цвета. И всюду, куда ни посмотришь, — дым и огни, дым и огни.

Внезапно в эфире становится тесно. В наушники шлемофона врываются выкрики, возгласы, брань и команда. Все ясно: где-то здесь, в нашем районе разгорается схватка наших летчиков с немцами, а может, с румынами.

Точно, дерутся. Ла-5 с «фокке-вульфами». Прямо на нашем пути, только немного пониже. Между прочим, внешне они похожи. Особенно сбоку. Издали, если кресты и звезды не видно, отличить можно только по цвету: наши самолеты зеленые, у немцев серо-желтого цвета.

Немцев теснят, гоняют, но на помощь ФВ-190 несется группа Ме-109. Вот мы их и ударим. Правда, мы уже получили задачу отразить налет бомбардировщиков, но разве пройдешь, не поможешь, если друзьям угрожает опасность. Командую:

— Атакуем ударной группой. Бьем «мессеров», прикрыть атаку!..

«Мессеры» немного левее нас и ниже. С небольшим доворотом бросаем машины в пике, атакуем. С дистанции метров пятьсот открываем огонь. Бывает такое, но редко: группа Ме-109 разлетелась, будто лопнувший мыльный пузырь, будто в середине ее взорвался огромнейшей силы снаряд и всех разметал: вниз, влево, вправо. А мы, с небольшим доворотом вправо, снова полезли вверх, встали на заданный ранее курс.