Пьер Губер - Мазарини

Римский Колледж — огромное строгое квадратное здание (стоит оно и поныне), рядом с которым построили великолепную церковь, посвященную Игнацию Лойоле [5] Игнаций Лойола — основатель ордена Иисуса, ордена иезуитов. — Прим. пер. , находился в двух шагах от дворца семьи Колонна и мог принять порядка 2000 учеников, получавших тут хорошее, хотя и эклектичное образование. Вся католическая Европа подражала знаменитому колледжу вплоть до эпохи Вольтера, и далее позднее.

До нас дошли две истории о юном Мазарини, соученике и товарище по играм сыновей коннетабля. Автор первой — некий Бенедетти — пишет о Джулио с пылкой нежностью, другой — анонимный — язвителен и желчен. Впрочем, сообщают, что Джулио учился блестяще и очень выделялся среди прочих учеников знаниями и приветливым нравом, а несколько позднее — и актерским даром. Итак, вполне вероятно, что добрые святые отцы жаждали заполучить такого ученика для своего ордена, тем более что один из его дядей без устали служил во славу иезуитов.

Да, о юности Джулио Мазарини мы мало что знаем, однако его позиция предельно ясна: он решительно не хотел становиться не только иезуитом, но и священником, более того — всю жизнь Мазарини питал стойкое недоверие к знаменитому ордену, о котором многое знал. Джулио был так осторожен, что никогда не соглашался исповедоваться ни одному иезуиту. Кроме того, покорность никогда не была одной из главных добродетелей будущего кардинала, ему нравилась хитрая и умная властность, кстати, именно это качество он стремился проявлять на протяжении всей своей жизни.

Джулио учился в колледже с 1608 по 1616 год, потом он изучал право в Сапиенце в Римском университете, но это не значит, что уже тогда он выбрал карьеру священника. Скорее, он часто бывал во дворце принцев Колонна, приятно и вполне легкомысленно проводил там время, много играл, часто проигрывал (позже такое с ним почти не случалось) и однажды, по свидетельству биографа, даже проиграл свои шелковые штаны. Уже тогда Мазарини был молодым и красивым кавалером с хитрыми глазами — таким он выглядит и на более поздних портретах.

Образ жизни Джулио наверняка огорчал семью, особенно его набожную мать, поэтому она очень обрадовалась предложению коннетабля Колонны, который хотел, чтобы юный Мазарини отправился вместе с его сыном изучать право (гражданское и духовное) в испанский университет в Алькала-де-Энарес (а не в Саламаниу). Одним из достоинств этого университета было то, что он находился далеко от столицы. Джулио — в роли компаньона, а не слуги — и молодой Колонна изучали испанский двор и славное мадридское общество, а не только право в Алькале. Позднее Мазарини рассказывал, что там он «активно ухаживал за дамами», впрочем, к подобному признанию не стоит относиться слишком серьезно. Рассказывают, будто Джулио был влюблен в дочь мадридского нотариуса… который одолжил ему деньги на покрытие карточных долгов. В этой истории правдоподобно лишь последнее обстоятельство. Разве Джулио — зять адвоката? Подобная возможность, исключая разве что временное увлечение, никак не вяжется с образом человека, который всегда стремился вырваться за пределы круга мелкой буржуазии. Достоверно известно одно — Джулио выучил кастильский язык, на котором говорили в светских кругах Рима и Парижа, что впоследствии ему очень пригодилось. Еще более вероятен тот факт, что Мазарини своим острым умом быстро понял: двор состарившегося Филиппа III обладал помпезной торжественностью, но никак не реальным влиянием. Как бы там ни было, годы, проведенные в Испании (1619—1621?), были очень полезны Мазарини: он твердо решил, что не станет служить Испании, распознав все слабости страны, застывшей в своем величии.

После возвращения из Испании (кажется, молодых людей срочно отозвали), во время празднеств по случаю канонизации Игнация Лойолы (май 1622 года), молодой Мазарини, срочно заменивший, по просьбе святых отцов, заболевшего актера, который должен был изображать святого во время пышной театрализованной церемонии, сыграл так талантливо, что взволнованная публика рыдала от восторга: то была первая большая роль Джулио-актера… и последняя на поприще святости, в карьере, которой он, кажется, никогда не собирался посвящать жизнь.

После пышных торжеств Джулио вернулся в Сапиенцу и между делом, отвлекаясь от интриг и праздников, сдал экзамены на степень доктора права (гражданского?) — простая формальность для близкого друга семейства Колонна. Церемония сдачи экзаменов по каноническому праву состоялась, вероятно, в апреле 1628 года, ведь Джулио Мазарини предстояло стать секретарем папского нунция в Милане, и эта должность могла если не прославить его, то уж наверняка сослужить хорошую службу. Мазарини исполнилось тогда 26 лет, и он уже сделал первые шаги в своей карьере. Итак, с апреля 1628 года Джулио будет учиться здесь, на новой службе.