Николай Шпанов - Ученик чародея (Часть 1-6)

- Мне всегда сдавалось, что я люблю жизнь. И людей люблю, ей-ей! А сегодня, когда я столкнулся с этим "мутным" человеком, мне стали отвратительны и мир, и люди.

- Можно подумать, что ты только-только вступаешь на стезю сознательной жизни и не знаешь всего разнообразия человеческих типов, - усмехнулся Кручинин.

- Но людей такого типа, как Мутный, я просто боюсь!

- Не знал тебя как труса.

- И вот поди же, - Грачик беспомощно развел руками, - боюсь! Они могут испортить всю жизнь на земле.

- Брось! Такое им не под силу. Хорошего на земле слишком много, чтобы одному Мутному удалось все замутить. Настроение он действительно способен испортить. Но не больше. Помешать любить людей?.. Я за любовь!.. К жизни, к людям и... к человеку.

- Только прошу вас, без перехлестывания во всеобщую любовь ко всему человечеству. Я знаю: вы великий человеколюбец, - воскликнул Грачик. - Но разве можно не ненавидеть человеконенавистников?

- Их надо исправлять. А ежели ненависть к себе подобным сидит в них сильнее всего человеческого, - уничтожать. Уничтожать!

- Посмотрите-ка сейчас на свои глаза, посмотрите, как сжались ваши губы! - воскликнул Грачик, подталкивая Кручинина к зеркалу. - Глядите! А ведь многие считают вас божьей коровкой.

- Потому что им не доводилось видеть меня один на один с врагом.

- С врагом человечества?

- Разве у меня может быть другой враг, как только тот, кто враждебен нашему делу - делу трудового человечества. Нашим целям, лучшим целям рабочего класса - творца жизни!.. А ты со своим "Мутным"!.. Мутный, братец, это всего только муть. История процедит ее сквозь свой фильтр. В настоящую жизнь, которой будет жить человек в будущем, эта муть не проникнет.

- Если фильтром не будет служить анкета. А то эдакий "стопроцентный", только на том основании, что его папа пролетарий и сам он из грузчиков, глядишь, и пролезет в будущее. Да еще вне очереди!

- Всему свое время, Грач! На данном этапе и анкета нужна. Без анкеты невозможно. И пролетарское происхождение, ой как хорошо! И зря ты, право, огорчаешься. Отбрось сей мутный камень со своего пути. Плюнь, разотри и забудь.

- Как же я забуду, когда мне с ним по делу не разминуться. Раз в деле у меня запутаны священники и церковь. А там в Совете этот... камень преткновения.

- Не такие скалы сворачивали. Не преодолеешь - объедешь. Не объедешь взорвем.

- Вы его взрывать, а он за телефонную трубку да в Совет Министров! Честное слово, Советская власть сильно выиграла бы, если бы на месте эдакого Мутного сидела хотя бы матушка Альбина.

- Не понимаю этого "хотя бы". Ленин так и хотел, чтобы кухарка могла управлять государством; а тут дела в масштабе "Мутного" и на них целая белошвейка!

- Напрасно вы иронизируете. Моя Альбина - милая старушка.

- А куда же тогда девать Мутного? - усмехнулся Кручинин.

- Пускай стирает отцу Шуману белье! - сердито воскликнул Грачик.

На этом закончилось обсуждение неприятности номер один. Но Грачик уже не мог успокоиться. Столкновение с Мутным его взбудоражило. Поразмыслив, он сказал:

- Бывают минуты, когда я крепко задумываюсь над совершенством нашей системы работы. - Кручинин настороженно поднял голову. - Тут нужны какие-то коренные улучшения. Ведь что до сих пор получалось. Выловим одну дрянь, другую. Их накажут, потом выпустят, и опять ищи их, лови, уличай. Из десяти проходящих так называемое "исправление" полезным членом общества оказывается один, много двое. А сколько у нас "исправляли" ошибочно!

- Как же можно исправлять ошибочно? - удивился Кручинин.

- Вы нарочно не хотите понять меня? - рассердился Грачик, - я имею в виду ошибку следствия и суда. Сколько дров наломали за эти годы!

- Вот именно: за эти годы! Это, братец, уже издержки производства. Дело показывает, что вне контроля партии не может и не должен работать ни один раздел нашего аппарата. Будь он сто раз важен и тысячу раз секретен!.. Либерализм тут опасен как ротозейство... А в таком деле, как безопасность государственного правопорядка, многое очень трудно поправить.

- Потому и говорю только вам.

- Очень жаль, что не выступал с этим громко, во весь голос.

- Может быть, скажете еще: в печати? - иронизировал Грачик.

- Что ж, таков верный путь: сначала в нашей среде, а если не поможет, и в печати! Партия не боится света гласности.

- Кто же станет печатать?

- А ты добейся.

- У Мутного?

- Да что тебе, в самом деле, дался этот Мутный? Не мутные же составляют наше общество. Они исключения, а не правило, - в гневе почти крикнул Кручинин. - Они - не люди! Муть, а не люди!