Сергей Цыркун - Сталин против Лубянки. Кровавые ночи 1937 года

– За какие же заслуги тебя, говнюка, наградили значком? – грубо спросил Островский.

Ф. растерялся и, пробормотав что-то нечленораздельное, поспешил удалиться.

– Видишь, что делается, – мрачно сказал Островский. – Как обесценены знаки «Почетный чекист», введенные Феликсом Эдмундовичем. Какой-то подхалим за привезенную начальству посылку из изъятой контрабанды получает значок… И решает это не коллегия и даже не Ягода, а единолично Буланов.

И Островский рассказал, что накануне из ленинградского управления погранохраны, возглавляемого Ф.Т. Фоминым (автором вышедших в 60-е гг. «Записок старого чекиста»), сотрудники отделения по борьбе с контрабандой Ю. и Ф. привезли Буланову какие-то посылки с контрабандными вещами для высшего начальства, и Буланов тут же повесил им на грудь знаки «Почетный чекист».

– Ты вот меня ругаешь, что я боюсь Буланова, – продолжал Островский. – Я прекрасно знаю, что он ничтожество, но мне приходится приспосабливаться к его настроениям, ведь он теперь все равно что сам Ягода и может наградить или угробить любого из нас. Такая вот сейчас обстановка» [21] .

Чувствуя свою близость к Ягоде и колоссальные возможности, которые перед ним открывались, Островский к окружающим относился бесцеремонно и даже грубо, «постепенно все более и более распускался и стал позволять себе совершенно недопустимый тон в обращении с людьми» [22] . Малограмотный и некультурный, с низшим образованием [23] , Островский никогда не читал книг и даже в газетах прочитывал одни заголовки статей, однако при всем своем самодовольстве и барском отношении к окружающим «не раз молча выслушивал нецензурную брань и крики по своему адресу от куражившегося и понимающего свою власть Буланова» [24] .

Ближайшим помощником Островского являлся начальник инженерно-строительного отдела (ИСО) НКВД А. Лурье. Как нетрудно догадаться, ни одно здание Лурье не сдавал в эксплуатацию после строительства и ремонта, не оборудовав его прослушивающей аппаратурой в интересах своего шефа. Именно это подразделение НКВД ведало строительством гостиницы «Москва», дома Совнаркома (ныне здание Государственной Думы РФ) и других важнейших сооружений [25] . В спецотделе (СПЕКО), который возглавлял еще со времен Ленина Глеб Б окий, годами совместной службы сросшийся с ягодинской кликой, создавалась и применялась техника для прослушивания разговоров, но не по телефонным линиям, как это делал ОПС в отделе Паукера, а в помещениях служебных кабинетов, квартир и дач «ответработников» через вмонтированные в потолки и стены микрофоны [26] . По существу Ягода и его окружение обладали не только ни с чем не сравнимой тайной властью над жизнями рядовых граждан, но и тотальным контролем над повседневной и служебной жизнью людей, хоть в малейшей степени близких к государственной власти. При желании они легко могли изолировать не только Сталина, но и все правительство, совершив тем самым государственный переворот. Без преувеличения можно сказать, что в середине 30-х гг. руководители НКВД представляли собою нечто вроде тайного правительства Советского Союза. Ни одно важное внешне– или внутриполитическое решение не принималось иначе как после изучения соответствующих сводок НКВД [27] .

Как же удалось Сталину низвергнуть и уничтожить это тайное правительство ГУГБ НКВД, если в его распоряжении не было иных силовых рычагов, помимо самого НКВД? Обычно эту историю рассказывают примерно так: назначенный по инициативе Сталина новый нарком внутренних дел «Ежов провел совещание своих заместителей, начальников основных управлений НКВД, назначенных еще Ягодой. Сообщил, что, по распоряжению ЦК, всем им предлагается разъехаться по областям для проверки политической надежности руководителей партийных органов. Но на первой же подмосковной станции все они были арестованы. Через два дня такая же операция была проделана с их заместителями, не знавшими ничего о своих начальниках» [28] . Эта захватывающая история, напоминающая сю жет народных сказок (нечто вроде «и отправил царь сына среднего»), не выдерживает критики. Достаточно сказать, что заместителей наркома назначал не Ягода, а Совнарком по представлению ЦК; никто из начальников отделов центрального аппарата НКВД в марте 1937 г., когда якобы имело место описываемое событие, не направлялся в командировки, арестован же был только один [29] . Массовой операции по аресту заместителей начальников отделов в один день не проводилось за всю историю НКВД.