Алексей Тепляков - «Непроницаемые недра» - ВЧК-ОГПУ в Сибири. 1918–1929 гг.

В марте 1921 г. по обвинению в контрреволюционной деятельности были арестованы оперативники отделения РТЧК Омской железной дороги на ст. Купино И.А. Лещинский, Г.Б. Мартыненко и Н.С. Миронов, вскоре освобождённые Омской губчека за недостатком улик. А вот машинистка того же отделения М.С. Купона, арестованная несколько позднее, в июне 1921 г. «за контрреволюционную деятельность» оказалась приговорена к расстрелу. Бывший офицер М.М. Монов, сотрудник Енисейской губчека, был расстрелян весной 1921 г. в числе 34 чел., обвинённых в заговоре Крестьянского союза. По «заговорам» ряд лиц из технического персонала были осуждены к расстрелу в Тюмгубчека, Алтгубчека и, возможно, в Томучека [155] "Забвению не подлежит…" Т.4. — Омск, 2001. СЛ06, 174,251,324,378; Красноярский рабочий. 1921,5 мая; Олех Г.Л. "Партийная машина…" С Л14 .

Лояльность режиму со стороны сотрудников ЧК была высокой, но не абсолютной. Так, в начале 1920-х гг. некоторые чекисты изменяли и переходили на сторону повстанцев. Один из ближайших друзей якутского лидера М.К. Аммосова — сотрудник губчека и делегат VIII-го Всероссийского съезда Советов Г.С Ефимов, назначенный в августе 1921 г. членом губревкома — внезапно вместе со своим отрядом перешёл к повстанцам корнета В.А. Коробейникова и стал одним из руководителей созданного ими в 1922 г. правительства — Временного Якутского областного народного управления.

В Ачинском уезде в конце 1920 г. одним из вожаков небольшого повстанческого отряда стал бывший уполномоченный уездчека и секретарь Больше-Улуйского волисполкома Гусев (возможно, бывший офицер). Были случаи дезертирства — так, во время Колыванского мятежа 1920 г. был арестован как дезертир уполномоченный особого отдела Г. Железнов. Во время чистки партии в 1921 г. старший агент особого погранотделения № 3 BCBO (Минусинский уезд) Л.Г. Фиш был исключён из РКП(б) за отказ вести работу среди поляков, намерение выйти из партии и вернуться в Польшу: «Хотя бы пуля меня ожидала, я всё-таки должен быть на родине» [156] См. Скрипт В.Г. "Ложные кумиры". — Якутск, 2003; "Сибирская Вандея…" С.545, 371; ГАНО Ф. п-1. Оп.7. Д.28. Л.28. .

Среди работников чека изредка попадались люди, принципиально отвергавшие методы работы этой организации. Например, 41-летний А.Д. Штильберг, откомандированный из военного контроля ГПО Верхнеудинска в Горный институт, Сиббюро ЦК РКП(б) 22 июля 1920 г. был направлен, ввиду отсутствия работников, в Особый отдел Омской губчека. Там бывший военный контрразведчик получил два адмареста за неисполнение приказов и невыходы на работу, а 6 августа 1920 г. его арестовали по обвинению в контрреволюционной деятельности. Глава Омской губчека П.В. Гузаков сообщал в Сиббюро, что Штильберг проявил себя как саботажник и «ноющий коммунист», чья «интеллигентская душа» болеет «якобы за разрушение святого искусства прошлого». Из следственного дела следует, что окончательного решения по делу Штильберга принято не было [157] "Забвению не подлежит…" Т.9. — Омск, 2003. С. 162; ГАНО. Ф. п-1. Оп.1. Д.840. Д212,462,463; Оп.2 Д.17. Л.12 .

Реальные измены своих коллег чекисты предотвращать были не в состоянии. Зато для большей части руководителей губчека характерно было представлять своих же сотрудников в качестве членов контрреволюционных организаций. Значительная часть таких дел закончилась вынесением смертных приговоров, что давало острастку остальным чекистам, тренировало их бдительность в слежке друг за другом, а начальству доставляло лавры принципиальных борцов с врагами.

Очень значительным количеством чекистов совершались корыстные преступления. Руководящие сотрудники ВЧК признавали: «Кто сам не сотрудничал в этих комиссиях, тому трудно представить, почему так часто отдельные сотрудники, даже коммунисты, попадают на скользкий путь и падают… Сами чрезвычайные комиссии их осуждают нередко на смертную казнь». Парадоксально, но поставленная в привилегированные правовые условия как силовая структура ВЧК не получала от казны достаточных ресурсов для своего нормального функционирования. Вероятно, это делалось сознательно или полусознательно: дескать, если организация занимается реквизициями и конфискациями, то её работники голодными и раздетыми не останутся.

Чекисты постоянно охотно пользовались вещами, незаконно изъятыми при обысках. Двое сотрудников Омгубчека — С. Варада и П. Витол — были расстреляны за это уже в начале 1920 г. Публиковались в газетах аналогичные сообщения о приговорах чекистам-мародёрам в других регионах: в марте 1920 г. «за неоднократное утаивание предметов, изъятых при обыске» был осуждён к расстрелу комиссар по обыскам Семипалатинской губчека А.Т. Пильгинин; агента УТЧК при ст. Омск Я.С. Шикалова в июне 1920 г. расстреляли за самовольные обыски, пьянство и дебоширство, сотрудников Алтайской губчека Я.И. Зайковского и А.К. Пономарёва расстреляли 16 февраля 1921 г. за производство обысков и изъятий с использованием фальшивых удостоверений. В ноябре 1920 г. коллегия Иркутской губчека постановила расстрелять за взяточничество своего сотрудника Г. Корелякова [158] "Из истории ВЧК. Сб. документов". — М, 1958. С.246; Дело революции. 1920, 4 июня; Степная правда (Семипалатинск). 1920, 30 марта; Советская Сибирь. 1920, 12 июня; Красный Алтай (Барнаул). 1921, 26 февр.; Наумов И.В Указ. соч. .