Дмитрий Чураков - Бунтующие пролетарии - рабочий протест в Советской России (1917-1930-е гг.)

На этом первый съездовский день завершился. Во второй, заключительный день работы съезда, 23 июля, обсуждение прозвучавших накануне докладов Смирнова и Абрамовича было продолжено. Открывал прения Бейлин — официальный представитель на съезде ЦК ПСР. В своем выступлении он отметил, что намеченная Смирновым идея объединения рабочих уже осуществляется. Но Смирнов, по мнению Бейлина, сузил задачу. В мирное время объединением рабочих в единую организацию можно было бы ограничиться. Но теперь, когда ситуация в стране изменилась, нужно "иметь определенную программу борьбы с большевиками". Для этой цели, полагал Бейлин, необходимы и партия, и рабочий союз. Беспартийные рабочие центры должны работать в контакте с партийными центрами.

В заключительном документе следственных органов после цитаты из протокола с выступлением Бейлина отмечалось, что "дальнейшие прения были прерваны арестом". Но это неверно. Прения продолжались, и после Бейлина успели выступить еще пять человек: Чиркин, Шпаковский, Захаров, Глебов и Лейкин. Чиркин и Захаров являлись крупными функционерами меньшевистской партии. Поэтому их выступления были полностью выдержаны в русле прозвучавшего накануне установочного доклада Абрамовича. Весь их пафос сводился к доказательству порочности малейших попыток принизить роль социал-демократии в рабочем движении, которая, по их убеждению, должна была оставаться "руководящей" и "направляющей" силой. Захаров в своем выступлении так и заявил, что "партии будут существовать" и впредь, поскольку "Рабочий съезд не может вести классовой борьбы, и роль партии выполнить не может", а все разговоры о беспартийности рабочих организаций возникли исключительно в результате отсталости России с ее неразвитой политической культурой. По его мнению, съезд, участником которого он сам являлся, не должен был создавать новую партию, и его задача существенно скромнее — "образовать новый рабочий центр, который будет тесно объединен с Партийным Центром".

Однако далеко не все участники съезда, даже состоящие в меньшевистской партии, были согласны с такой постановкой вопроса. Диссонансом с заслушанными ранее докладами прозвучало выступление Шпаковского. В нем он не стал деликатничать и дал крайне низкую оценку партийным функционерам, занятым в рабочем движении. "Наши партии, — заявил оратор, — не удовлетворяют уже отдельных товарищей членов партии, ибо не дают ответа на поставленные жизнью вопросы". Свою аргументацию Шпаковский начал издалека. Прежде чем перейти к текущим событиям, он вернулся на несколько лет назад, когда в условиях революции 1905 г. идея Рабочего съезда возникла впервые. Он напомнил слова, сказанные накануне Смирновым, что в период первой русской революции идея Рабочего съезда выдвигалась Аксельродом точно в такой же кризисной политической ситуации, когда рабочее движение переживало упадок. Получалось, что партийные функционеры вспоминали о Рабочем съезде только тогда, когда их собственные усилил заводили рабочее движение в тупик, но при этом вину за все переживаемые страной трудности партийная интеллигенция перекладывала на рабочих. Шпаковский отверг пренебрежительное отношение к рабочему классу и заявил, что рабочим, "способным к организованной работе и разбирающимся в политических вопросах", давно пора приступить к созданию собственно Рабочей партии, "хотя бы как результат Рабочего съезда".

Полемика разгоралась. Слово было предоставлено Глебову, и прежде известного своей принципиальной и независимой позицией. Свое выступление Глебов начал с того, что фактически обвинил меньшевистскую часть Рабочего съезда в доктринерстве и преследовании интересов собственной партии в ущерб интересам рабочих. Он категорически не согласился с узкофракционным подходом, положенным в основу докладов Смирнова и Абрамовича. По его убеждению, время требовало решительного слома не только старых организационных форм рабочего движения, о чем говорили основные докладчики, но и прежней застывшей идеологии. Начавший свое выступление за Глебовым Ю.С. Лейкин тоже не стал поддерживать официальную линию съездовского руководства. "Задача образования… Рабочего Союза неблагодарна", — заявил он. Лейкин полностью соглашался с необходимостью объединить рабочих "на почве классовой борьбы", хорошую базу для чего мог создать именно Рабочий съезд. Но он также видел, что в обществе существуют силы, стремящиеся внести новый раскол и противопоставить Рабочий съезд Советам.