Дмитрий Чураков - Бунтующие пролетарии - рабочий протест в Советской России (1917-1930-е гг.)

Баржа (плавучая тюрьма)

Рано утром 1 октября из окон камеры мы увидели идущий к тюрьме усиленный отряд. "Идут за нами, настал наш час", — решили мы, и сожалели, что это свершается днем.

Отряд вошел в тюремный двор, вскоре донесся щелк замков дальних камер, а потом топот ног, шум и выкрики "нас эвакуируют". Арестованных, камера за камерой, отправляли под конвоем к реке Каме. Нас увели последних. Посадили в баржу, стоящую у берега; в барже уже находилось до 1000 арестованных. Когда всех арестованных посадили в баржу, люки закрыли, и баржу поставили среди Камы на якорь. В барже было темно, холодно, грязно, на вершок воды, покрытой тонким слоем соломы, на которой расположились арестованные.

На рассвете баржу сняли с якоря, и повели вверх по Каме, тов. Мутьян обдумывал побег. Посоветовавшись с нами о побеге, он попрощался с нами, взял "парашку" и попросился у часовых вынести ее. Часовые открыли люк, тов. Мутьян вылез на палубу, и вместе с "парашкой" полетел через борт в Каму. После нескольких выстрелов, часовые спустили лодку и погнались. Поймав тов. Мутьяна, его притащили на палубу, расправились с ним и труп бросили в Каму.

Днем баржу привели к Гольянам (40 верст по р. Каме от гор. Сарапула) и поставили опять на якорь среди Камы, куда вскоре прибыла контрразведка, которая через открытый им люк начала вызывать: "Ходырев (ижевский рабочий, сидел со мной вместе в 1907 г. в Сарапульской тюрьме)! Выходи", и так вызвали 24 человека. Всех вызванных расстреляли и бросили в Каму.

Ночные расстрелы в тюрьме были заменены ежедневно дневными на барже.

Баржа снаружи (на палубе) охранялась часовыми, которые на просьбу арестованных "дайте хлеба" (арестованным выдавалось на 3–4 дня половинка хлеба и вода из Камы) открывали люк и давали, но за каждый свой кусок хлеба требовали от арестованного сапоги, пальто и т. д., что случайно осталось не отобранным, и если арестованный не соглашался на такой "товарообмен", тут же вызывался на палубу, намеченное отбиралось, а самого расстреливали, и такой "работой" часовые гордились. "Мою грудь украшает комиссарская кровь", — стуча по груди, говорили часовые после каждого расстрела.

Массовый расстрел

Утром 30 октября на баржу прибыла контрразведка, открыла люк. "Вылетай как пробка из бутылки по 5 человек", — раздается команда. Пять человек поднялись на палубу, раздались выстрелы. "Следующие вылетай", повторилась команда, я вышел во второй пятерке. "Как фамилия?" — кричит офицер со списком в руках. "Петров", — отвечаю. Перед глазами представилась следующая картина: на палубе валяются трупы (Комарова и Яромаского председатель Совета, фамилию забыл), на борту расстреливают трех братьев Красноперовых, Вечтомова колют штыками и двое со штыками замахнулись на меня.

"Брошусь в Каму", — мелькнула мысль, и бросился бежать к борту. За мной часовые (один успел ударить прикладом), перебежал на другую баржу (рядом была предварительно поставлена друга баржа для удобства процеживания арестованных), и я неожиданно полетел в открытый люк. А на палубе только раздается "следующий вылетай", после этого выстрелы, и опять — "следующий вылетай". После каждого вызванного пятка оставшиеся кубарем летели в люк другой баржи. "Процедили всех", только наши ряды поредели и кровь с палубы текла на нас.

"Вылетай друг за другом", — подается снова команда уже во вторую баржу. Прошли один за другим через строй часовых, и начали было располагаться в барже на свои места. "В две шеренги стройся", — раздается команда офицера, мы выстроились. "По порядку номеров рассчитайсь", — повторяется команда, "Первый, второй и т. д. двести двенадцатый не полный", — передает последний, "На места", — заканчивает офицер команду и закрывает люк. "423 человека, еще приема на 4 хватит", — шутим мы между собой, и устраиваемся на свои места.

Освобождение

На другой день (31 октября) утром часовые передают нам: "Т[оварищи]., сегодня повторим вчерашнюю бойню". Вскоре прибыла контрразведка, подготовляясь повторить "баню". Открыли люк. Вдруг быстро люк закрылся и завален тяжестями, на палубе суматоха. "Что случилось?" — спрашиваем часовых. "Английская флотилия идет вас расстреливать", — отвечают часовые. В барже арестованные полезли к "наблюдательному пункту" (небольшое отверстие в верхней части баржи, служило у нас "наблюдательным пунктом"). "Аэростат и пять миноносцев приближаются к барже", — передает наблюдатель. С палубы контрразведка уже удрала, остались одни часовые. "Вытравить якорь", — громогласно раздается с флотилии. Загремела цепь, якорь вытравлен, баржу взяли на буксир и повели вниз по Каме окруженный миноносцами. Среди арестованных настроение поднялось, бегали внутри, друг на друга в темноте налетали. "Куда нас повели", — спрашиваем у часовых. "В Уфу, расстреливать", — отвечают часовые.