Эрик Лор - Русский национализм и Российская империя - Кампания против «вражеских подданных» в годы Первой мировой войны

Старый династический порядок обеспечивал и поощрял смешивание местного и интернационального народонаселения и экономических укладов в значительных пропорциях, однако в конце XIX в. появился целый ряд определенных проблем и нужд, порожденных этими процессами. В связи с распространением грамотности и некоторыми социальными изменениями, связанными с индустриализацией, национальные движения становились все популярнее среди различных этнических групп Российской империи. Частичная демократизация политической сферы и ослабление цензуры в 1905 г. вызвали взрыв активности местных националистов — широкое распространение печати и соответствующих общественных организаций среди различных национальностей империи. Однако в отличие от империи Габсбургов Российская империя так и не решилась на децентрализацию власти по национальному принципу и, в отличие от Советского Союза, не создала институтов для распространения культурной идентичности этнических меньшинств {13} 13 Kann R. The Multinational Empire: Nationalism and National Reform in the Habsburg Monarchy, 1848—1918. New York, 1950. Vol. 2. Об этом аспекте советской национальной политики см.: Slezkine Y. The USSR as a Commu-nal Apartment, or How a Socialist State Promoted Ethnic Particularism // Slavic Review. 1994. Vol. 53. No. 2. P. 414-452 [Слезкин Ю. СССР как коммунальная квартира, или Каким образом социалистическое государство поощряло этническую обособленность // Американская русистика. Самара, 2001. — Прим. пер.]. . Фактически старый режим последовательно препятствовал всем проявлениям нерусского национализма вплоть до 1914 г. {14} 14 О провалившихся российских проектах децентрализации и федеративной системы см.: Mohrenschildt D. von. Toward a United States of Russia: Plans and Projects of Federal Reconstruction of Russia in the Nineteenth Century. Rutherford, 1981; Rauch G. von. Russland: Staatliche Einheit und nationale Vielfalt: Foderalistische Krafte und Ideen in der russischen Geschichte. Munich, 1953.

Вместо этого власти империи предпочли воспользоваться идеями «официального национализма» различной степени восторженности, что ярче всего отразилось в политике русификации в годы правления двух последних царей. До конца XIX в. русификация проводилась прежде всего с целью создания более эффективной местной администрации, но в 1880-е гг. намерения центральной власти четко отразили стремление к культурной ассимиляции этнических меньшинств с целью преобразования империи в более однородное, более национальное государство. Однако в недавних серьезных исследованиях, посвященных русификации и русскому национализму, авторами приложено немало усилий для того, чтобы подчеркнуть, сколь ограничены и противоречивы были практические проявления каждой из указанных тенденций {15} 15 Weeks T. Nation and State in Late Imperial Russia: Nationalism and Russification on the Western Frontier. DeKalb, 1996. P. 3—18; Russification in the Baltic Provinces and Finland, 1855-1914/Ed. E.C. Thaden. Princeton, 1981. P. 3-9. . Власти слишком часто шли на компромисс в сфере образования, найма служащих, использования языков и в других мерах. Более того, различного рода общественно-политические свободы, появившиеся после революции 1905 г., серьезно подорвали политику русификации среди всех этнических групп империи. Русификация стала одним из важнейших способов, при помощи которого старый режим начинал вести себя как национализирующееся государство (nationalizing state) до 1914 г., но ограничения в применении этого способа указывали скорее на государственную «дилемму» русского национализма. Дилемма основывалась на глубоко укорененном консервативном недоверии российской правящей элиты к любым автономным формам национализма, включая русский национализм, поскольку любая радикальная программа национализации [8] Здесь и далее в подобном контексте термин «национализация» используется не только в специальном значении (экспроприация собственности в пользу государства), но одновременно и в более широком — усвоение и применение идеологии и практик национализма. — Прим. пер. могла серьезно подорвать имперское государство и легитимность его элит {16} 16 Rogger H. Nationalism and the State: A Russian Dilemma // Comparative Studies in Society and History. Hague, 1961/62. Vol. 4. No. 3. P. 253-254. .

Многие российские гражданские чиновники сохраняли это противоречивое отношение к национализму даже на начальном этапе Первой мировой войны. Однако вскоре они оказались под серьезным давлением сразу с двух сторон: общественного мнения и армии. В первой главе данного исследования рассматриваются различные лозунги и идеи, окружавшие нарождавшееся русское национальное движение, набиравшее силу в течение войны в противовес имперской, «вненациональной» природе государства и требующее его перестройки на более националистических принципах. В центре программы этого движения стояла идея «засилья» немцев, иностранцев, иммигрантов и евреев среди элиты и в экономике империи, для чего была взята на вооружение одна из идей классического национализма — освобождение «коренной» нации от якобы зависимых отношений с мировой экономической системой {17} 17 Эта идея является «классикой национализма» в интерпретации Романом Шпорлюком воззрений Фридриха Листа как предтечи националистической идеологии. См.: Szporluk R. Communism and Nationalism: Karl Marx versus Friedrich List. New York, 1988. . Программа ставила целью освободить русских (и другие достойные доверия «коренные» национальности) от этих форм зависимости и пропагандировала строгие меры военного времени для воссоздания империи на более национальных, русских началах, даже путем физического устранения «влиятельных» меньшинств или хотя бы окончательного уничтожения их экономического и социального господства над «коренными» национальными группами.