Жан Мари Констан - Повседневная жизнь французов во времена Религиозных войн

Сила Лиги заключалась в ее структуре. Она состояла из двух взаимодополняемых частей: традиционная дворянская коалиция, представлявшая собой грозную вооруженную силу, и народное движение, оформившееся в городах. Во главе обеих организаций стоял харизматический предводитель лигистов герцог Генрих Гиз по прозвищу Меченый.

Как мы уже показали в главе II, в десятилетие, предшествовавшее Варфоломеевской ночи, вооруженные выступления католиков против протестантов были отнюдь не редкостью. После этого трагического события беспорядки в стране поутихли. Но католики опасались, что на трон Франции взойдет еретик, который, исходя из принципа, что народ должен исповедовать веру своего государя, принудит всех сменить веру. Умеренный роялист и политик Этьен Паскье писал одному из своих друзей: «Я хочу жить и умереть в этой вере [католической]», выражая таким образом свой страх увидеть у руля власти кальвиниста. Перспектива восхождения на трон Генриха IV вселяла страх в сердца парижан, и они внимательно прислушивались к сеявшим тревогу проповедникам, монахам и священникам.

Три источника, повествующие о создании Лиги, совпадают между собой вплоть до мельчайших подробностей. Это «Диалог Господина и Горожанина», памфлет-завещание, написанное радикальными лигистами, «Анонимная история Лиги», сочинение чрезвычайно набожного парижского лигиста, изданное в отрывках Карлом Валуа, и, наконец, «Протокол, составленный Николя Пуленом», лейтенантом превотства Иль-де-Франс, которого лигисты уговорили к ним присоединиться. А так как на этот шаг лейтенанта благословил сам Генрих III, то свое донесение о вступлении в Лигу Пулен также адресовал королю. Говоря языком XX века, Пулен был агентом, внедренным в тайную организацию, то есть Лигу.

Инициатором создания Парижской Лиги стал Шарль Отман де Ла Рошблон. В конце 1584 года он вместе с тремя друзьями: Прево, священником прихода Сенсеверен, Буше, священником прихода Сен-Бенуа, и Лонэ, каноником из Суассона, решил объединить противников реформированной церкви, которые отвергали претензии Генриха Наваррского на трон короля Франции. Каждый член объединения был обязан привлечь в него еще двоих, желательно из судейского или торгового сословия. Те, в свою очередь, привлекали своих друзей, за которых могли поручиться. Таким образом, общество расширялось, постепенно превращаясь в организацию, во главе которой стоял тайный совет из десяти человек.

В своем докладе Николя Пулен сообщал, что его завербовали прокурор Жан Леклер и пристав Шатле Жорж Мишле, которых он знал уже двадцать лет и у которых часто бывал в гостях. Общительность в повседневной жизни, профессиональные контакты и ревностное отношение к католической вере активно использовались лигистами в качестве поводов для вербовки. Николя Пулен пишет, что его привлекли в Лигу потому, что он занимал ответственные должности в превотстве Иль-де-Франс. В его имении лигисты устроили склад оружия, которое впоследствии было перевезено во дворец Гизов и дома руководителей движения. Деньги на покупку оружия собирали среди «достаточных людей», не пожелавших открыть свои имена.

Особняк Гизов был настоящим штабом лигистов. Здесь они хранили оружие, составляли воззвания и рисовали пропагандистские картинки, оказывавшие большое воздействие на население. Пулен подчеркивает, что лигисты всегда советовались с герцогом Гизом, словно именно он был их руководителем, а также с Роншеролем, советником кардинала де Бурбона. В доме Отмана на улице Мишель-Леконт при большом стечении народа было зачитано письмо Генриха Гиза, в котором герцог рекомендовал расширять движение и создавать организации в других городах королевства. В Босе, Турени, Анжу и Мене эта миссия была возложена на крупного торговца Амлина.

Текст Пулена содержит ценные сведения о руководстве Лиги, о сложностях, с которыми приходилось сталкиваться организации. Руководителям приходилось постоянно сдерживать своих людей, мечтавших как можно скорее расправиться с еретиками и их пособниками. Католиков, поддерживавших «политиков», то есть призывавших искать политические решения проблем и избегать гражданских конфликтов, лигисты считали такими же преступниками, как и гугенотов.

«Двойной агент» Николя Пулен писал: «Тем временем множество простого народа, хотевшего развязать себе руки и пограбить под благовидным предлогом, было в нетерпении из-за затягивания этого предприятия. Они так сильно роптали, что приходилось ходить по кварталам и увещевать их, дабы они имели терпение, если не хотят, чтобы все пропало, и объяснять, что руководители еще не готовы к этому предприятию великой важности» [12] Донесение агента-двойника. Протоколы, составленные Николя Пуленом, лейтенантом превотства Иль-де-Франс / Вступ. ст., пер. и прим. П. Ю. Уварова. М.: Прометей, 1992. С. 12. (Прим. пер.) .