Дмитрий Володихин - Иван IV Грозный

«Шуйское царство» кончилось, но боярское правление продолжалось.

На протяжении трех лет или около того Иван Васильевич отстаивает свой новый статус от попыток принизить его, реставрировать наиболее неприятные для него моменты из времен боярского правления. Так, например, в сентябре 1545 года Афанасию Бутурлину, представителю древнего московского боярского рода, отрезали язык «за его вину, за невежливые слова». А через месяц Иван IV возложил опалу на целую группу служилых аристократов. Впрочем, довольно быстро они получили прощение в результате «печалования» митрополита Макария. Опала для середины XVI столетия — очень неприятное событие, ставящее целую семью в униженное положение и не позволяющее участвовать в государственных делах. Так вот, помимо самих Шуйских и их явных сторонников, подвергся опале старый царский любимец Федор Воронцов. Таким образом, можно заподозрить: юный царь рвался к полноте власти, равной временам правления его отца, а верхушка военно-служилого сословия не торопилась сдать юноше позиции, занятые ею в 30-х — начале 40-х годов [21] Впрочем, А.А. Зимин предлагает иную трактовку: падение Воронцовых было результатом интриг партии Глинских. См.: Зимин А.А. Состав Боярской думы в XV— XVI веках// Археографический ежегодник за 1957 год. М., 1958. С. 58. Остается необъяснимая загадка: по какой причине двум кланам, совсем недавно союзничавшим против Шуйских, потребовалось враждовать столь жестоко? Таким образом, гипотеза А.А. Зимина должна быть поставлена под сомнение. . В результате начинаются столкновения и с теми, кто раньше явно поддерживал великого князя, пытавшегося прекратить «Шуйское царство».

Впрочем, источники не позволяют судить, действительно ли эти удары наносил юный правитель. Его именем для расправы над врагами с той же вероятностью могли воспользоваться аристократические группировки, потеснившие клан Шуйских. Чего было больше — молодого задора в борьбе монарха за право самому решать державные дела, или же тонко рассчитанной интриги, смысл которой государь не обязательно понимал, а и понимая, не обязательно мог воспротивиться? Нет четкого ответа на этот вопрос.

Характер Ивана Васильевича резко испортился. От тех лет сохранились известия от молодом незамысловатом хулиганстве великого князя, о его странных играх и жестоких забавах. В частности, псковская летопись, абсолютно независимый источник, сообщает о потравах и разоре, учиненном в псковских землях резвым молодым человеком и его товарищами {21} 21 Псковские летописи. М., 1955. Т. II. С. 230—231. . Видимо, во время одного из игрищ Иван Васильевич разъярился на одного из свитских молодых людей, княжича Михаила Богдановича Трубецкого, и велел удавить его [22] По словам князя A.M. Курбского, были также «зарезаны в самом младенчества» еще два представителя аристократических родов: «…князь Иван Дорогобужский, из рода великих князей тверских, и Федор, единственный сын князя Ивана, по прозванию Овчина, из рода князей тарусских и оболенских». См.: Курбский A.M. История о великом князе Московском// Памятники литературы Древней Руси. Вторая половина XVI века. М., 1986. С. 225. . По косвенным известиям можно строить догадки о том, что великий князь любил охоту, скоморохов [23] Страсть великого князя к скоморохам дискуссионна. Другой источник утверждает, что Иван Васильевич не любил «…ни гусельного звяканья, ни прегудниц скрипения», ни бесовских плясок скоморохов. Тогда зачем же Максим Грек поучает великого князя не забавляться скоморошьими представлениями? На всякий случай? , был охоч до женского пола и, возможно, какое-то время склонялся к содомии. Молодой правитель отличался крайне эмоциональным и притом несдержанным характером. Видные представители духовенства обращались к нему с увещеваниями. К счастью, увеселения перемежались поездками по монашеским обителям, продолжавшимися неделями, а порой и месяцами.

В то же время столь насыщенная жизнь не оставляла времени для дел правления. То ли сам Иван Васильевич не стремился утрудить себя заботами державства, то ли ему не очень-то и давали вмешиваться в работу государственного механизма.

Напряжение постепенно нарастало и закончилось жестоким кризисом. В мае или июне 1546 года Иван Васильевич выходил с войсками под Коломну, видимо, по «крымским вестям». Боевых действий не случилось, и великий князь остался на некоторое время в тех местах для игр и развлечений. Отряд новгородских пищальников попытался подать ему какое-то челобитье; не желая принимать его, Иван Васильевич попробовал было отослать отряд, но пищальники уперлись, не собираясь уходить. Между ними и дворянами великокняжеской свиты произошло настоящее сражение, с обеих сторон были убитые. Полагая, что за попыткой в неурочное время в неурочном месте подать челобитную кроется заговор людей, стоящих намного выше простых пищальников, государь поручил дьяку Василию Захарову-Гнильевскому розыск. Тот указал нескольких виновных, и в истинности его слов, судя по нескольким странным оговоркам в летописном тексте, Иван Васильевич впоследствии сомневался. Но тогда он велел (может быть, не вполне обоснованно) казнить Федора Семеновича Воронцова, ставшего влиятельным человеком при особе государя, его родича Василия Михайловича Воронцова, а также старого крамольника князя Ивана Ивановича Кубенского. Иван Михайлович Воронцов и Иван Петрович Федоров отправились в ссылку {22} 22 Александро-Невская летопись // Полное собрание русских летописей. М., 1965. Т. 29. С. 147. .