Дмитрий Володихин - Иван IV Грозный

Князь Курбский писал о крови, которой «напился» Иван Васильевич еще в детстве. Да, если не со вкусом крови, то, во всяком случае, с ее запахом, юному государю пришлось познакомиться очень рано. Мать и думные люди понемногу приучали его к участию в государственных делах: мальчик присутствовал на приемах иностранных дипломатов, участвовал в церковных торжествах и церемониях. Однако до первой половины или даже середины 40-х годов XVI столетия он вряд ли что-то значил в делах правления. Правили то Елена Глинская, то Шуйские, то, недолгое время, Вельские с группой сторонников. Государю просто не хватало годочков для участия в серьезных играх державства.

Впервые он выходит на арену как фигура, способная отстаивать собственный интерес, в 1543 году — мальчик спас от смерти Федора Воронцова. Тогда дети взрослели раньше, чем сейчас, а сиротство и обстановка нестабильности, борьбы между сторонниками разных «дворовых» группировок, вполне реальная возможность лишиться трона — все это очень способствовало быстрому возмужанию Ивана Васильевича. В конце 1543-го — 1544 году он начинает переламывать ситуацию в свою пользу. Вряд ли одни только усилия венценосного подростка могли изменить позиции на шахматной доске большой политики. Была к тому и значительно более серьезная предпосылка: «Шуйское царство», т.е. попытка монополизации власти одной аристократической партией, входило в противоречие с интересами других групп и семейств. Как ни парадоксально, сильный государь оказался не столь уж бесполезен для русской знати того времени: при ее многолюдстве и, может быть, даже избыточности, великий князь исполнял роль арбитра в спорах и следил за тем, чтобы в разделе административного пирога участвовали все значительные силы [20] Разумеется, если эти силы не покушаются на главенствующее положение монарха. . К середине 1540-х правителя-юношу поддерживали: новый митрополит, а также семейство Глинских, пусть и ослабленное прежними потерями. «Врагами его врагов» стали многочисленные аристократические кланы, противостоявшие Шуйским (Щенятевы, Хабаровы, Тучковы, Вельские, предположительно Морозовы, и особенно Воронцовы), а также все те, кому Шуйские вчистую отрезали дорогу к власти. Эта совокупная сила начинает действовать, превратив малолетнего великого князя в свое знамя. Зимой 1543/44 года «партия государя» наносит ответный удар.

Вот что сообщает об этом летопись: «Тоя же зимы декабря в 29 день князь великий Иван Васильевич всеа Русии, не мога того терпети, что бояре безчиние и самовольство чинят без великого князя веления своим советом едино-мысленных своих советников, многие убийства сотвориша своим хотением и перед государем многая безчиния и государю безчестия учиниша и многия неправды земле учиниша в государеве младости, и великий государь велел поимати первосоветника их князя Андрея Шуйскаго и велел его пре-дати псарем. И псари взяша и убиша его, влекуще к тюрьмам противу ворот Ризположенских в граде. А советников его розослал, князя Федора Шуйскаго, князя Юрия Темкина, Фому Головина и иных. И от тех мест начали бояре боя-тися от государя, страх имети и послушание» {19} 19 Александро-Невская летопись// Полное собрание русских летописей. М., 1965. Т. 29. С. 144—145. . Видимо, сопротивление группировки Шуйских было подавлено недостаточно. Поэтому ровно через год, в декабре 1544-го, был нанесен второй удар, на добивание. Пострадало лишь одно семейство, относившееся к числу явных сторонников Шуйских: «…положил князь великий опалу свою на князя на Ивана на Кубенского за то, что они [так в летописи!] великому князю государю не доброхотствовали и его государьству многие неправды чинили, и великое мздоимство учинили и многие мятежи, и бояр многих без великого государя веления поймали и побили. И князь великий велел, его поймав, сослати в Переславль и посадити за сторожи и со княгинею…» {20} 20 Александро-Невская летопись // Полное собрание русских летописей. М., 1965. Т. 29. С. 144. Опала была кратковременной и закончилась в мае 1545 года. Очевидно, эта мера имела своей целью оказать устрашающее воздействие. Сторонникам «Шуйского царства» давали понять: прежнее влияние им не возвратить, а лучше бы вести себя поскромнее и потише. Так было совершено первое значительное политическое деяние Ивана IV. Сопровождалось оно действительно кровопролитием. И для партии Шуйских подобный разгром стал полной неожиданностью…

Но…

Допустим, государь-подросток впервые показал зубы, впервые пролил кровь, освободился от ненавистных врагов. Стал ли он после этого самовластным правителем? Освободился ли он от преобладающего влияния служилой знати на дела высшей государственной важности? Да об этом и речи быть не может. Совершенная неопытность великого князя в дипломатии, военном деле и внутренней политике, его юношеский возраст, недостаток сил, которые могли бы оказать прямую поддержку в конфликте с мощными аристократическими группировками, делали его полностью зависимым от действий служилой знати. Освободился личный государев обиход, но это никак не означает начала единовластного правления.