Татьяна Бочарова: Новочеркасск. Кровавый полдень

Интересно процитировать эти уникальные документы, передающие как обстоятельства народного возмущения, так и характер эпохи. Вначале приводятся положительные отклики на решение правительства.

Слесарь депо станции Курск Токарев во время обращения ЦК КПСС и Совета Министров СССР к советскому народу подчеркнул: «Хорошее мероприятие. Главное у нас — дешевые хлеб, сахар, мука, крупа и другие продукты. Что же касается увеличения цен на масло и мясо, то это временное явление. Когда их в стране будет больше, цены сразу снизят».

Мастер завода передвижных агрегатов Евдокимов (Курск) заявил: «Очень хорошо, что наше правительство не скрывает от народа временных трудностей. Когда мы поднимали промышленность, упустили вопросы развития сельского хозяйства. Надо было бы давно провести это мероприятие, тогда не было бы разрыва в ценах».

Рабочая московского метро Костромицкая подчеркнула: «Эта жертва не так велика. Можно поступиться и еще кое-чем, лишь бы не было войны».

Однако наряду с этим пониманием и одобрением решений правительства, указывает В. Семичастныи, «имеют место политически неправильные, обывательского и враждебного характера высказывания».

Дежурная по перрону Павелецкого вокзала Михайлова говорила: «Неправильно было принято Постановление о запрещении иметь в пригородных поселках и некоторых селах скот. Если бы разрешили рабочим и крестьянам иметь скот и разводить его, то этого бы не случилось, мясных продуктов было бы сейчас достаточно».

Заслуженный артист РСФСР Заславский сказал: «Мы от этого мероприятия не умрем, но стыдно перед заграницей. Хоть бы молчали, что мы уже обгоняем Америку. Противно слушать наш громкоговоритель целый день о том, что мы, мы, мы. Все это беспредельное хвастовство».

Преподавательница английского языка Белиловская отметила: «Не знаю, что мне говорить членам кружка, где я провожу занятия. Все время в беседах со слушателями я опиралась на нашу чудесную программу, говорила о непрерывном росте благосостояния трудящихся. Что же я буду говорить теперь? Мне просто перестанут верить».

Старший инженер Главмоспромстройматериала Местечкин заявил: «Все плохое валят на Сталина, говорят, что его политика развалила сельское хозяйство. Но неужели за то время, которое прошло после его смерти, нельзя было восстановить сельское хозяйство? Нет, в его развале лежат более глубокие корни, о которых очевидно, говорить нельзя».

Вот такие обычные мнения-рассуждения. Но как сложились судьбы этих людей, попавших в поле зрения КГБ? Те, кто пережил это время, могут представить последствия такого вольнодумства. В различных регионах страны в высказываниях обсуждались такие формы протеста, как забастовки, митинги, предлагались и более радикальные меры.

Листовка в Челябинске на железнодорожной станции: «Долой позорное решение правительства! С 4-го забастовка!»

Работница торгового киоска на станции Хабаровск Сазанова в разговоре с другими гражданами заявила: «Вы, коммунисты, что же молчите? Власть народная, давайте, делайте переворот!».

Рабочий вагоностроительного подразделения (г. Грозный) Касаев, говоря о повышении цен, сказал, что «нужно поднимать бунт».

Инженер завода имени Фрунзе (г. Пенза) Гуров заявил: «В Америке два миллиона голодных, а у нас будет их 200 миллионов. Кормим всех друзей, а себя прокормить не можем».

Шофер строительной организации Архангельской области Колесник говорил: «Жизнь становится все хуже и хуже. Правильно сделает Кеннеди, если сбросит на Советский Союз атомную бомбу».

Старший техник предприятия почтовый ящик 2429 (г. Москва) Булычев сказал: «Как же верить теперь нашим официальным заявлениям, если на лекции о международном положении лектор говорил нам о том, что слухи о повышении цен в СССР — это враждебная пропаганда, распространяемая радиостанцией Би-Би-Си, а оказалось, что Би-Би-Си была права».

31 мая шлифовщик предприятия № 69 Чуркин (г. Горький) на реплику рабочего Рыльского о возможном повышении цен в присутствии рабочего Петрова заявил: «Я считаю, что если так будет, то надо всем рабочим написать плакаты и пойти к обкому партии». Петров поддержал Чуркина, сказав: «Хочешь, не хочешь — пойдешь, ведь заработки снижают, а жить надо».

География высказываний и сбор их по различным социальным группам достаточно широки. Напоминаю, что эта сводка доносов подписана председателем КГБ В. Семичастным, читалась членами ЦК КПСС и была отложена в «Особую папку» на вечное хранение.