Альберт Манфред (Отв. редактор) - История Франции

Тем не менее у галлов уже зарождались представления об их этнической общности. Выразителями подобных представлений выступали в первую очередь ученые жрецы — друиды. Друиды были у галлов не только религиозными наставниками. Они признавались также высшим авторитетом в спорах между родами и даже целыми племенами. Посредничество друидов в таких спорах оказывалось возможным благодаря тому, что жрецы всех галльских племен объединялись в особую религиозно-политическую корпорацию, действовавшую с известной регулярностью. Раз в год они собирались со всей Галлии в священном месте (близ современного Орлеана), чтобы обсудить общие дела. Над ними стоял пожизненный глава, пользовавшийся большим авторитетом. Друидизм был поэтому силой, в известной мере сдерживавшей рост усобиц между галльскими племенами.

Во II–I вв. до н. э. делались и прямые попытки объединения галлов. Их предпринимали вожди наиболее сильных племенных союзов арвернов, эдуев, секванов. Создававшиеся ими государственные образования были, однако, очень недолговечными. Противоречия между большинством галлов и знатью, достигшие наибольшей остроты у племен Юго-Восточной Галлии, различие интересов этих более развитых племен и населения ряда северных областей, где еще в основном сохранялся первобытный строй, наконец, постоянное соперничество внутри самой аристократии, враждующие роды которой были готовы на союз с любыми внешними силами, — вот основные причины постоянной внутренней борьбы, раздиравшей отдельные галльские племена и Галлию в целом. Эта внутренняя слабость в большой степени облегчила римское завоевание Галлии.

Военное поражение не лишило галлов воли к борьбе за свободу. Едва Цезарь в 53 г. до н. э. покинул Галлию, в ней началось восстание. Его возглавил Верцингеториг — сын вождя одного из сильнейших южногалльских племен арвернов. Цезарь не мог справиться с повстанцами около двух лет. Лишь тогда, когда он уже был вынужден начать отступление, ему улыбнулась удача, и он сумел запереть главные силы галлов в Алезии (в верховьях Сены) и разбить по частям остальные их отряды. Три миллиона побежденных, миллион убитых, миллион обращенных в рабство — таковы были итоги войны с галлами, официально объявленные во время триумфа Цезаря [10] Эти цифры, вероятно, сильно преувеличивают действительные потери галлов, но они, тем не менее, показательны для характеристики масштабов Нанесенного Галлии урона. . Но ни массовые порабощения, ни продолжающиеся жестокие карательные экспедиции, в ходе которых захваченным повстанцам отрубали кисть правой руки, долгое время не могли усмирить галлов. В 31–30 гг. восстают треверы, в 29 г. — морины, в 28 г. — аквитаны. Спасаясь, многие галлы пытаются бежать за Рейн, в Британию, в Богемию. Эта «эмиграция» была настолько значительной по своим масштабам, что следы ее остались даже в археологическом материале [11] J.J Halt. Histoire de la Gaule romaine. Colonisation ou colonialisme? Paris, 1966, p. 105. .

Что вынуждало галлов к столь активному и длительному сопротивлению Риму? Понять это нетрудно, познакомившись с системой римского управления Галлией. Победив галлов, поработив пленных, Рим не оставил Галлию в покое. Все галльские земли были превращены в собственность «римского народа». Отныне галлы стали лишь временными владельцами своих земель, которые завоеватель мог отобрать, основав на них колонию римских поселенцев, передав в награду ветеранам или продав кому-либо. И хотя подобные конфискации фактически затронули не большую часть галльских земель, они породили недовольство. Еще более тяжелым оказалось иго налогов. Уже при Цезаре римляне взыскали с Галлии 40 млн. сестерций. Со времен императора Августа раз в 15 лет в Галлии проводились описи имуществ, определявшие размер налогов, возлагавшихся на каждую семью. Их величина не менялась в течение следующего пятнадцатилетия, какие бы изменения в составе и материальном положении семьи ни произошли за это время. Помимо прямых налогов, Рим взимал многочисленные пошлины: с каждой купли-продажи, с товаров, вывозимых или ввозимых в Галлию, при отпуске раба на свободу, при наследовании имущества и т. д. Во многих пунктах Восточной и Южной Галлии появились гарнизоны, возникли римские колонии. Сто тысяч солдат, сто тысяч колонистов и еще столько же римских предпринимателей и их рабов — таковы приблизительные цифры, характеризующие, по мнению французского историка Дюваля, римское проникновение в первые века после завоевания [12] P. M. Duval. La vie quotidienne en Gaule pendant la paix Romaine. Paris, 1952, p. 28. . Оно было не настолько интенсивным, чтобы создать угрозу самому существованию галлов, число которых измерялось, вероятно, 6–8 миллионами [13] J. C. Russell. Late Ancient and Medieval Population. — «Transactions of the American Philosophical Society», vol. 48, 1958, p. 83: 6,6 млн.; R. Fossier. La terre et les homines en Picardie jusqu'a la fin du XIII е siecle. Paris — Louvain, 1968, p. 129: 6–8 млн. Есть, однако, авторы, оценивающие население Галлии гораздо большими цифрами: R. Sedilot, Survol de l'histoire de France. Paris, 1955, p. 34: 12 млн.; F. Lot. La Gaule. Paris, 1947, p. 66–69: 20 млн; A. Grenier. Les Gaulois, p. 225–231: 24 млн.; etc. , но вполне достаточным для того, чтобы заставить большинство галльских племен почувствовать тяжесть римского гнета.