Альберт Манфред(Отв.редактор) - История Франции т. 2

Временное правительство, несмотря на возражения Ауи Блана и Ледрю-Роллена, поспешило назначить выборы в Учредительное собрание на 9 апреля. Напротив, парижская демократия, революционные клубы и демократическая пресса настаивали на отсрочке выборов для политического просвещения народа. Клуб Бланки первым начал кампанию за отсрочку выборов. В двух петициях Центрального республиканского общества Временному правительству, от 6 марта и 14 марта, Бланки требовал не только отсрочки выборов, но и «посылки в департаменты граждан, уполномоченных просветить сельское население». «Народ не знает правды, надо, чтобы он ее узнал. Это дело не одного дня и не одного месяца… Надо, чтобы свет проник всюду, в самые маленькие, бедные деревушки, надо, чтобы согнутые рабством трудящиеся разогнули спины и поднялись из того состояния прострации и отупения, в котором держат их под своей пятой господствующие касты. Не говорите, что наши страхи напрасны. Если выборы состоятся теперь, они будут реакционными» [418] О. Бланки. Избр. произв., стр. 134, 136. .

Было ясно, что исход борьбы вокруг сроков выборов в Учредительное собрание решится не в стенах правительства, а на улицах Парижа, силой давления рабочих масс. Тем не менее лидеры мелкобуржуазной демократии не хотели опираться на борьбу масс, все расчеты их парализовались паническим страхом перед революционными силами пролетариата. Вследствие этого потуги Ледрю-Роллена и Луи Блана усилить свои позиции во Временном правительстве и изменить его политику вырождались в серию закулисных интриг и обрывались всякий раз, когда на сцену выходили рабочие массы.

Примером был исход 100-тысячной народной демонстрации в Париже 17 марта, требовавшей отсрочки выборов в Учредительное собрание. Накануне состоялась демонстрация протеста буржуазных батальонов национальной гвардии, так называемых «меховых шапок», бунтовавших против распоряжения Ледрю-Роллена о лишении их прежних привилегий. Выступившие 17 марта рабочие Парижа потребовали решительного отпора этой вылазке реакционной буржуазии и вместе с тем отсрочки выборов в Учредительное собрание до 31 мая. Демонстрация была организована демократическими клубами при активном участии люксембургских делегатов, действовавших по наущению Луи Блана. Работники «национальных мастерских» в демонстрации не участвовали. Клуб Бланки считал такую небольшую отсрочку выборов недостаточной, тем не менее бланкисты приняли активное участие в демонстрации, и, возможно, они рассчитывали в случае ее успеха, опираясь на рабочие массы, произвести чистку правительства от враждебных народу правых буржуазных элементов. Но Луи Блан и Ледрю-Роллен, вместо того чтобы самим опереться на силу народной демонстрации, в решительный момент были охвачены испугом перед активностью революционных пролетарских сил. Они использовали все свое влияние на массы, чтобы укрепить их доверие к Временному правительству и отвести от него бурю рабочего негодования. Им это удалось, и демонстрация закончилась незначительной уступкой Временного правительства, согласившегося отсрочить выборы в Учредительное собрание на две недели, до 23 апреля.

Исход демонстрации 17 марта послужил сигналом к новой лихорадочной мобилизации сил реакции в стране. Возникли новые буржуазные политические клубы и избирательные организации. Консолидация буржуазного лагеря заметно обгоняла мобилизацию сил демократии. К тому же реакции удалось руками Ледрю-Роллена и его приспешников углубить раскол этих сил.

Растущее влияние Бланки и попытки бланкистов противопоставить буржуазии объединение революционных элементов вызвали тревогу и злобу Временного правительства. В недрах возглавлявшегося Ледрю-Ролленом министерства внутренних дел был сфабрикован фальшивый документ о показаниях, будто бы данных Бланки в 1839 г. на следствии по делу о восстании «Общества времен года». В этом документе, опубликованном редактором одного из журналов — Ташеро, Бланки представал как предатель, якобы выдавший Июльской монархии своих товарищей и всю организацию тайного революционного «Общества времен года», одним из руководителей которого он был.

«Документ Ташеро» был ярким примером той подлой клеветы, к которой всегда прибегала и прибегает реакция, чтобы дискредитировать революционных вождей трудящихся. Хорошо рассчитанная клевета принесла немало ущерба Бланки и революционным коммунистам. Многие мелкобуржуазные демократы ухватились за грязные намеки «документа Ташеро» и начали травлю Бланки. Клеветникам удалось вызнать замешательство даже в Центральном республиканском обществе, из которого вышла часть неустойчивых членов. После этого некоторые коммунисты стали группировать свои силы вне клубов и принялись восстанавливать старые тайные общества.